"Европейская правда" продолжает экспертную дискуссию о том, когда возможна "специальная конфискация" имущества, предложенна в резонансном законопроекте Татьяны Чорновол о "наказании Януковтча".

* * * * *

Законопроект №3025 Тищенко–Чорновол–Волоха предлагает "революционный инструмент" конфискации активов Януковичей под названием "особый режим специальной конфискации".

Что это означает? Законопроект предлагает список лиц, имущество которых можно конфисковать без приговора суда по ходатайству генерального прокурора. Позиционируется как инструмент внедрения в Украине лучшего международного опыта в возвращении активов и единственно возможный быстрый способ вернуть государству награбленное.

Цель, конечно, оправдывает средства и затуманивает мозг всех, кто живо адвокатирует принятию этого законопроекта как последней возможности вернуть состояние Януковичей.

Отложим популизм и обвинения в сторону и попробуем разобраться, где собака зарыта.

Для этого стоит просто понять основные правовые понятия, которыми сейчас активно манипулируют.

Во-первых, специальная конфискация – это конфискация имущества, которое получено в результате преступной деятельности и/или является предметом преступления (ст. 96 Уголовного кодекса).

Сейчас спецконфискацию можно применять лишь к нескольким преступлениям, если ее применение прямо предусмотрено в санкции статьи Особенной части Уголовного кодекса. Это значительно ограничивает дела, по которым можно конфисковать доходы от преступной деятельности.

Имеющийся правовой недостаток со спецконфискацией решается правительственным законопроектом №2541а, который расширяет применение спецконфискации на все умышленные составы преступлений.

Еще один правительственный законопроект №2540а решает проблему с арестом имущества на ранних этапах уголовного производства и ареста имущества третьих лиц, поскольку вносит изменения в статьях 170-174 КПК, детализируя, как арестовывать имущество для целей спецконфискации.

Простым языком это означает, что в рамках уголовного дела,

если есть достаточно доказательств, что имущество происходит от преступления или является предметом преступления, то его можно арестовать, даже если оно записано на третье лицо (тещу, брата, свата),

причем это можно будет сделать без объявления о подозрении.

Эти два простых законопроекта устраняют основной законодательный барьер, который сейчас существует для ареста и конфискации преступных активов.

Во-вторых, "особый режим спецконфискации", предложенный в законопроекте Тищенко–Чорновол–Волоха, является попыткой ввести в Украине non-conviction based forfeiture (NCB – конфискацию без приговора суда).

Этот инструмент действительно существует во многих странах, особенно в странах обычного права, поскольку там действует независимая судебная ветвь власти. Но даже в таких странах, как США и Великобритания, инструмент NCB, который имплементируется в рамках гражданского процесса (in rem procedures), обычно используется параллельно с уголовным производством.

Работает это так: в рамках уголовного дела собираются доказательства, но их недостаточно, чтобы полностью доказать вину человека по всем составам преступления, поэтому добытые следователями важные улики для доказывания преступного происхождения имущества используются в рамках гражданского процесса.

Яркий пример – дело Лазаренко, которого в Калифорнии осудили за отмывание денег и в рамках уголовного процесса конфисковали виллу, а в рамках гражданского процесса в Вашингтоне арестовали 250 миллионов долларов на счетах в пяти странах мира.

Гражданское дело о конфискации этих 250 миллионов продолжается уже больше 10 лет, потому что в США процедура конфискации без приговора суда предоставляет широкие юридические инструменты защиты для собственника имущества.

NCB применяется и в некоторых европейских странах. Эффективнее всего – в Италии, но чтобы Европейский суд по правам человека отменил все судебные решения, закон должен гарантировать, что собственник имущества имеет все гарантии и стандарты для защиты своего базового конституционного права.

ЕСПЧ, видимо, с легкостью отменит решение о конфискации имущества, если закон просто приводит перечень людей и говорит, что все имущество этих людей может быть конфисковано в особом порядке без приговора суда.

Опять же, итальянцы, даже конфискуя без приговора активы мафии, опираются на уголовный процесс и на доказательства/решения, добытые в уголовных процессах.

В итоге: "у всех забрать, потому что они плохие" – это не конфискация без приговора суда в понимании международного права и лучших международных стандартов.

Чтобы конфисковать даже без приговора суда, нужно в суде доказать преступность происхождения имущества. И сделать это без качественного, беспристрастного уголовного производства, которое показывает прямую связь имущества с преступлением, нереально.

Мы никуда не денемся от необходимости для правоохранительных органов проводить расследование коррупционных преступлений Януковичей.

Другого действенного способа вернуть активы "Семьи" государству в рамках международных стандартов и правового поля просто не существует.

Не верите – обратитесь за экспертизой к лучшим международным организациям, которые годами занимаются вопросами возвращения активов: Stolen Asset Recovery Initiative (инициатива ООН и Всемирного банка), International Centre of Asset Recovery (Швейцарский экспертный центр при Базельском институте управления).

Возможность введения в Украине конфискации без приговора суда в экспертной среде обсуждается с первых дней бегства Януковича.

Но этот механизм работает эффективно только в тех государствах, где действует профессиональная, некоррумпированная прокуратура и суды.

В украинских реалиях конфискация без приговора суда, даже если будет выписана в законодательстве со всеми правовыми гарантиями защиты владельцев имущества, имеет все шансы превратиться в еще один инструмент борьбы с неугодными.

Выборочное правосудие и судопроизводство в этих делах будут процветать.

В руках коррумпированного прокурора и коррумпированного судьи современный международный правовой инструмент станет современной рейдерской схемой.

Именно поэтому вводить в Украине конфискацию без приговора суда можно исключительно после проведения эффективной реформы прокуратуры и судебной системы.

Автор: Дарья Каленюк,

юрист Центра противодействия коррупции

Публикации в рубрике "Экспертное мнение" не являются редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора