Гаага, Лондон, Женева и Стокгольм – города, которые этой весной стали площадками юридического противостояния или даже битвы между Украиной и РФ.

Фактически мы имеем две парадигмы в судебных процессах между Украиной и Россией.

Первый блок – судебные процессы против России, связанные с нарушением основополагающих норм международного права (Европейский суд по правам человека, Международный Суд ООН). Даже торговые споры в ВТО являются отголоском агрессии РФ.

Другой блок исков – отголосок навязанного Россией экономического вассалитета в отношении Украины, правовое оформление которого в газовой сфере произошло путем заключения в 2010 году Харьковских соглашений. Их цель – либо заставить Украину сотрудничать на старых условиях (тех, которые всегда базировались на "договорняках" и "откатах"), либо нанести как можно больший финансовый ущерб в случае проявления неповиновения. Иск в отношении "3 миллиардов Януковича" и иск "Газпрома" против "Нафтогаза" – именно из этого блока.

В ближайшие два дня Украина увидит решение суда по "газовому" спору.

Мы уже все осознаем, что российская агрессия имеет разные проявления.

Но использование энергетики как фактора принуждения всегда было одним из самых любимых и мощных средств воздействия и давления РФ на Украину. Особенно нагло и грубо Россия ведет себя в вопросе поставок газа.

Газ как инструмент внешнеполитического влияния и коррупционный фактор использовался РФ в отношениях с Украиной десятилетиями, вплоть до 2014 года, когда после Майдана мы наконец пошли против навязанной "Газпромом" трактовки контрактов на поставку и транспортировку газа.

Именно тогда, в 2014 году, "Газпром" прекратил поставки газа, пугая многомиллиардным иском к "Нафтогазу".

Ситуация была действительно сложной, если не критической, и требовала быстрого принятия решений в ответ на газпромовский шантаж, с учетом полной зависимости страны от поставок газа из РФ. Тогда пришлось решать массу сложнейших вопросов, включая подготовку иска и контриска к "Газпрому".

Тогда были построены интерконнекторы к словацкой газотранспортной сети, которые воплотили идею реверсного поставки газа и позволили пройти зимний период 2014-2015 годов без остановки украинской экономики.

Благодаря этому уже в 2015 году Украина смогла прекратить поставки газа из РФ, что фактически сняло нас с российской газовой "иглы". Уже более 500 дней мы покупаем газ не у "Газпрома", а на европейском рынке газа, по его рыночной, а не политически мотивированной цене.

Газовая зависимость Украины, по мнению "Газпрома", была забетонирована контрактом от 2009 года.

Мы помним, в каких условиях заключался этот контракт – прекращено снабжение газа в Украину и страны ЕС, морозная зима и нестабильная политическая ситуация в Украине. Если точнее, то речь шла об открытом противостоянии президента и премьера, а также тогдашней оппозиции.

Этот контракт потом критиковали все, а особенно те, кто не слишком хорошо представляет формулировки его положений и особенности диалога с РФ.

Мне пришлось пройти через определенное количество переговоров с россиянами и участвовать в подписании "зимних" пакетов 2014-2015 и 2015-2016, с их стилем и методами ведения переговоров, где пренебрежение и откровенное хамство граничит с шантажом и издевательством. А потому считаю, что могу адекватно оценивать заключенный контракт.

Газовый контракт стал симбиозом неудачных политических договоренностей на высшем уровне и менеджерского мастерства, а потому содержит много "серых зон", которые постоянно использовал "Газпром" для навязывания своих интересов, в частности, относительно трактовки формулы цены контракта, пересмотра цены и, самое главное, требования "бери или плати".

Исходя из трактовки "Газпрома", мы должны были бы покупать, то есть оплачивать, 52 млрд кубометров газа, независимо от фактически поставленного объема (в 2016 году "Нафтогаз" закупил у европейских поставщиков 11 млрд кубометров, а в России, напомню, 0 кубометров). На основании этого "Газпром" требует от "Нафтогаза" оплатить дополнительно почти $50 млрд за товар, который фактически не был поставлен.

Следовательно, это условие является для нас наиболее финансово обременительным.

В последнее время отдельные украинские политики для разъяснения сложных экономических процессов используют для примера кефира.

Поэтому для наглядности описания требования "бери или плати" используем тот же кефир.

Представим, что в определенном регионе одна компания является единственным поставщиком кефира и, пользуясь монопольным положением, предлагает подписывать контракты только при условии фиксированной ежедневной поставки предварительно оплаченной продукции.

Если вы подписались на условиях "бери или плати" (в трактовке "Газпрома") на 10 бутылок кефира в день, потому что у вас большая семья и специальная диета, то на первых порах вы счастливы – у вас всегда есть кефир. А потом родственники уехали, диета изменилась или вы просто перестали пить так много кефира. Но перепродать вы его не можете (это еще один запрет в контракте).

Конечно, в таком случае каждый потребитель будет пытаться пересмотреть условия контракта, ведь договор – так же, как и наш контракт с "Газпромом", – предусматривает возможность сокращения объема обязательной закупки на 20%. Но тут снова беда – договор не определяет, как именно и с какой периодичностью должен происходить такой пересмотр.

Но и это не все. Контракт предоставляет возможность пересмотра цены товара в случае существенного изменения рыночных условий. За 8 лет условия изменились, и не раз, но "Газпром" ни разу, даже во времена Януковича, не согласился на пересмотр.

Все это и есть "серые зоны" контракта, которые "Газпром" постоянно пытался толковать исключительно в свою пользу.

Но в то же время газовые договоры содержат существенный положительный элемент.

К счастью, контракт предусматривает, что он регулируется шведским правом, а споры рассматриваются в Арбитражном институте Торговой палаты Стокгольма. Именно этот арбитраж уже к 31 мая должен вынести решение по существу, растолковать положения контракта и определить дальнейшую формулу расчета платы Украины за газ.

Мы не первые, кто требует от "Газпрома" пересмотра договорных условий.

Чешское подразделение немецкой компании RWE, например, выиграло у "Газпрома" дело в арбитраже о неправомерности применения требования "бери или плати".

Есть и другие примеры арбитражных решений, касающиеся этого положения. В нескольких случаях признавались обязательства покупателя оплатить определенные объемы газа, но поставщик для этого должен поставить газ, а не просто требовать деньги.

Конечно, в каждом случае арбитры принимают решения как на основе положений контракта, так и учитывая мастерство доказывания юристами позиций сторон.

"Газпром", очевидно, просто так отпускать нас не хочет. Цель проста – заставить нас выполнить договор в формате, который предусматривает наибольшие финансовые выплаты. И это вполне совпадает с линией РФ, которая старается причинить как можно больше потерь и хлопот Украине.

Идеальным вариантом для нас было бы признание неправомерным толкования "Газпромом" требования "бери или плати", а также перерасчет цены за прошлые и последующие периоды, если в результате такого перерасчета "Нафтогаз" будет должен "Газпрому" меньше, чем "Газпром" "Нафтогазу".

Но, по сути, для нас положительным будет любое решение, которое даст окончательную правовую определенность "серым зонам" и позволит устранить факторы давления и шантажа, а также окончательно снять с Украины ярмо газовой зависимости от РФ.

Дело между "Нафтогазом" и "Газпромом", как и обстоятельства в деле о "3 миллиардах Януковича", на самом деле является частью более широкой истории о том, как нам продавали экономическое давление под видом "братской" помощи.

Мы очень хорошо знаем цену такого "братства",

а потому рассчитываем, что решение Стокгольмского арбитража будет способствовать окончательному выходу из российской парадигмы отношений, где все строится на принципе "разделяй и властвуй", а коррупция и шантаж служат основными факторами внедрения геополитических интересов.

Невозможно четко предсказать, каким именно будет решение Стокгольмского арбитража (так же, как и других международных судебных инстанций).

Но, как говорил Уинстон Черчилль: "Уверен, сегодня мы – хозяева своей собственной судьбы, и в наших силах преодолеть испытания, выпавшие на нашу долю; в моих силах победить тяжесть труда и страдания. И пока мы свято верим в наше дело и наша жажда к победе непоколебима, победу у нас не отнять".

Публикации в рубрике "Экспертное мнение" не являются редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора