17 июля в Брюсселе состоялась третья встреча "Конференции о вступлении" ЕС и Сербии, где было объявлено о начале переговоров по еще двум главам – в области фундаментальных прав, свобод, безопасности и правосудия. Теперь Брюссель и Белград будут делать все возможное, чтобы эти сферы сербской жизни максимально соответствовали таковым для страны-члена ЕС.

Это событие – вещь в общем достаточно техническая, но...

ЕС, конечно, понимает, что идея расширения не популярна у избирателей в основных европейских государствах. Поэтому брюссельские политики пытаются лишний раз не дразнить европейского избирателя новостями о грядущем расширении Союза.

Тем не менее,

на техническом уровне делается все необходимое, чтобы подготовка к расширению продолжалась.

Новый этап предвступительной подготовки для Сербии не был такой уж формальностью. Этот шаг потребовал серьезной проработки, в том числе связанной с сопротивлением Хорватии, которая в апреле сего года уже смогла сорвать продвижение интеграционного процесса для Сербии.

Сербско-хорватские противоречия

Хорватия и Сербия были двумя крупнейшими антагонистами периода Балканских войн.

Их отношения долгое время напоминали нынешние российско-украинские. Но в последнее десятилетие Белград не без успеха пытался устранить многие из накопившихся проблем.

Для этого пришлось пойти на ряд важных и непопулярных шагов, в том числе в вопросе выдачи международному правосудию военных и политических руководителей времен Балканских войн, которых Хорватия (и значительная часть Европейского сообщества) рассматривает как военных преступников. И которых значительная часть сербов (по обе стороны сербско-боснийской границы) считает национальными героями.

20 лет со времен войны не превратили бывших врагов в друзей, но по крайней мере перевернули конструктивный диалог между странами и взаимное признание друг друга как договоропригодных сторон.

Сотрудничество с Сербией, недавним врагом, больше не вызывает рефлекторного отторжения у хорватских избирателей.

Сербско-хорватские отношения стали обычным предметом внутриполитического противостояния. Стоит одному хорватскому политику решить заработать политический капитал на антисербских сантиментах, тут же находится политический оппонент, вещающий с противоположных позиций, и эти позиции разделяют многие в хорватском обществе.

Так, в последнем раунде противостояния вокруг "сербского вопроса" оппонентом действующего хорватского президента Колинды Грабар-Китарович выступил ее предшественник Иво Йосипович, призвавший отказаться от нынешней "антисербской истерии", которая только подмывает хорватское международное влияние без каких-либо шансов на успех антисербских идей.

"Мы не справились (с блокированием вступления Сербии в ЕС) просто потому, что мы были не правы. Мы не можем требовать от Сербии отмены того законодательства (касательно военных преступлений), которое есть в самой Хорватии, причем с практически тем же содержанием", – сказал Иво Йосипович.

Другими словами, в хорватском обществе больше нет безусловного антисербского консенсуса.

Да, возможно, прогулка по Загребу с сербским флагом – все еще плохая идея. Но при этом в Хорватии растет понимание, что антисербская политика – не самая лучшая программа для страны, которая вступила в ЕС лишь три года назад и все еще старается всем здесь понравиться.

Статус Косова

На хорватском фронте цена евроинтеграции (в лице нескольких нынешних подсудимых Гаагского трибунала) не была для Белграда запредельно высокой. А если совсем по-честному, то от многих из них сербские политики были только рады избавиться.

Между тем, вопрос урегулирования статуса Косово для сербов куда более травматичен.

Конечно, давняя фраза "Косово је Србија" – уже в большей мере фигура речи, нежели политическая повестка, да и сербский политический класс непублично уже давно смирился с тем, что Косово ушло навсегда, но эта проблема все еще далеко не исчерпана.

С одной стороны, признание независимости Косова – вещь сама по себе не обязательная, в конце концов, пять нынешних членов ЕС его не признают, но...

Давно быть членом ЕС и не признавать Косово – это одно, а хотеть вступить в Союз и сохранять такое расхождение с внешнеполитической повесткой ЕС – другое.

Потому, скорее всего, некая форма отделения от Косово Сербии потребуется. И уж точно Белграду придется внести в свою конституцию изменения, убрав из нее упоминание Косова.

Символически это очень тяжелые шаги для любого сербского политика, но в практическом плане наиболее важные решения были приняты еще в 2013 году. Тогда, под давлением ЕС, Сербия и Косово пришли к соглашению, открывающему для обоих государств путь к вступлению в Союз. Обе стороны обязались не мешать евроинтеграционным чаяниям друг друга, а Косово учреждало автономию для сербских анклавов.

Около 50 тысяч сербов, отказывающихся признавать власть Приштины, получили, среди прочего, этнического серба в качестве начальника полиции и сербский апелляционный суд.

С того самого момента борьба за Сербское Косово была замещена борьбой за права сербов в Косово – иными словами, Сербия в практической плоскости признала суверенитет Приштины над территорией Косово и теперь лишь стремится к тому, чтобы косовары поделились этим суверенитетом с сербским меньшинством.

Отношения с Россией

Европейский Союз традиционно ожидает, что все страны-кандидаты постепенно будут приводить свою внешнюю политику к общему знаменателю с Брюсселем.

В контексте сербско-европейских отношений, помимо статуса Косова (который, впрочем, в Белграде все еще формально проходит как вопрос внутренней политики), очевидные расхождения прослеживаются только по поводу отношений с Россией, против которой Сербии, как стране-кандидату на вступление в ЕС, следовало бы ввести санкции.

Если верить сербской прессе, это является заметным, а если верить российской – то очень серьезным препятствием на пути в ЕС.

На практике, впрочем, этот вопрос не несет в себе особой важности.

Да, ЕС умеренно давит на Сербию в этом вопросе, а Сербия упирается, даже позволяя себе регулярные и ритуальные высказывания о важности и особости сербско-российских отношений.

Однако, исходя из расчетного времени вступления Сербии в ЕС (а это точно не произойдет в этом десятилетии), и в Брюсселе, и в Белграде рассчитывают, что проблема к этому моменту решится сама собой: Минский процесс придет к чему-нибудь, что можно будет обозвать успехом, тогда ЕС просто отменит "Донбасские санкции" и одним неудобным вопросом в отношениях с Сербией станет меньше.

Сам факт того, что новый этап во вступительном процессе начался, не дожидаясь введения Сербией антироссийских санкций, говорит о том, что Евросоюз готов идти на компромиссы, по крайней мере на этом этапе.

В Брюсселе понимают, что Белград слишком многим рискует в случае введения санкций.

Россия сама по себе, и ее позиция в косовском вопросе в частности, сохраняют очень важное значение в Сербии, и не только в националистических кругах. Присоединение к санкциям в этих обстоятельствах было бы крайне непопулярным шагом для сербских властей. К тому же российский капитал является одним из крупнейших инвесторов в стране, особенно в энергетическом и банковском секторе.

Одним из акционеров концерна NIS является "Газпром", и сербский энергетический концерн уже и без того пострадал от европейских санкций, испытывая предсказуемые трудности с привлечением внешнего финансирования в компанию, бенефициаром которой является российский нефтегазовый гигант.

В долгосрочном же плане ни в Брюсселе, ни в Белграде, похоже, не рассматривают российское влияние как действительно важный фактор.

Экономическая и мягкая сила объединенной Европы таковы, что по мере углубления процесса евроинтеграции, российское участие в экономической и политической сферах Сербии будет естественным образом ослабевать, а европейское – нарастать. Неизбежный прогресс в вопросах признания Косова, оценке событий Балканских войн означает, что Белград перестает быть зависимым от вето Москвы в СБ ООН.

Нынешние трудности российской экономики и крупнейших российских компаний, традиционно выполняющих роль агентов влияния Кремля, означают, что у России будут снижаться возможности участия в экономике страны. Это все – естественные и неизбежные процессы. И последний прогресс Сербии в деле евроинтеграции – лишь очередная демонстрация этой неизбежности.

Что впереди?

Точка невозврата в Западных Балканах пройдена. Сербия была единственной страной, предлагавшей путь развития, альтернативный евроинтеграции. И этот путь был катастрофичен.

Вступление Сербии в Евросоюз будет означать успех долгосрочной европейской миссии по умиротворению Балкан. Проект объединенной Европы в свое время задумывался как реакция на трагедию Второй мировой войны, под неформальным лозунгом "никогда больше".

1990-е годы показали, что без полноценной инкорпорации Балкан всеобъемлющий и самоподдерживающийся мир в Европе невозможен. Вступление Сербии, а за ней и всех малых стран Западных Балкан, можно будет рассматривать как исторический успех проекта Евросоюза по утверждению мира.

Вот только панъевропейский масштаб этого успеха зависит от того, видит ли ЕС Украину частью этой исторической миссии.

Автор: Артьом Георганов,

докторант Университета Софии по специальности "политология"

Публикации в рубрике "Экспертное мнение" не являются редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора