Указ президента РФ Владимира Путина о признании паспортов и других документов сепаратистских образований вызвал в субботу шквал эмоций и оценок. Кремль обвиняли в выходе из минского процесса, нарушении международных норм, фактическом признании им же созданных "республик".

На самом деле все не так однозначно. Кремлевский шаг совсем не такой безграмотный и стихийный, как может показаться на первый взгляд. Скорее всего, он заранее продуманный и взвешенный.

"Европейская правда" попыталась проанализировать указ Путина на соответствие международной практике и в контексте действий России в отношении других ее сепаратистских детищ.

Северный Кипр – аналогии и различия

В мире сейчас с полтора десятка непризнанных или не всеми признанных стран и образований. Существует даже термин - "территории с ограниченным признанием". Это означает, что кого-то признала только одна страна, других не признали одно или несколько государств-членов ООН.

Однако принадлежность к этому списку не всегда означает непризнание паспортов.

Одним из примеров является Тайвань, или же самопровозглашенная "Китайская Республика" – тайваньский паспорт признают почти во всем мире, в том числе в Украине. При том что Киев придерживается принципа "одного Китая" и не считает Тайвань суверенным государством.

Значительно меньше признают паспорта, выданные Палестинской Автономией, которая еще не обрела государственности. Впрочем, в ряде стран они также легитимны. Например, в Соединенных Штатах.

Но наш случай существенно отличается от этих двух – ведь Россия признала документы нелегитимных образований, которые сама же и создала в результате оккупации части украинской территории. Поэтому в контексте субботнего указа Путина интересной является Турецкая республика Северного Кипра.

 Ее провозгласили в 1983 году, фактически в результате оккупации северной части острова Турцией. Разумеется, за причинами и природой процесса ситуация отличается от аннексии Крыма и захвата части Донбасса, но по результату – во многом похожа. Северный Кипр не признала ни одно другое государство мира, кроме самой Турции. Анкара до сих пор держит на  территории Северного Кипра воинский контингент.

Однако не признавая ТРСК государством, северо-кипрские паспорта все же признает ряд других государств – США, Великобритания, Франция, Австралия, Пакистан и Танзания. Все они, кроме последней, имеют свои представительские офисы в Северной Никосии.

Приднестровье: похожая цель, методы разные

Кремль исповедует разные подходы относительно легитимизации сепаратистских образований, которые возникли на постсоветском пространстве в результате агрессии России или при ее содействии.

Все понятно с фактически отобранными в Грузии Абхазией и Северной Осетией. Москва признала их независимость сразу после захвата, в конце августа 2008 года. Соответственно, паспорта "республик" легальны на территории России. Хоят по некоторой информации, и до этого неофициально Москва лояльно относилась к сепаратистским документам.

Другая тактика в отношении Приднестровья.

Россия официально не признает ни так называемую ПМР, ни ее документов. Хотя ясно, что Кремль не оставляет надежд легитимизировать территорию в составе Молдовы и получить таким образом контроль над всей страной - примерно в тот же способ, которым планирует "вернуть" нам оккупированные районы Донбасса. То есть, через изменение конституции и федерализацию.

Новый импульс таким чаяниям добавило недавнее избрание президентом пророссийского Игоря Додона.

Относительно аналогий Приднестровья с Донбассом в контексте путинского указа интересной выглядит другое. Кремль признает не только документы, но и автомобильные номера сепаратистских образований - тем временем в Украину пускают авто с приднестровскими номерами. Что выглядит достаточно деликатно.

Однако объяснение есть: это происходит по согласованию с Кишиневом. Осенью 2015 года Киев запретил приднестровские номера, однако после переговоров с Молдовой решено было временно возобновить им разрешение – на неопределенный срок. Объясняется это тем, что многие жители Приднестровья опасаются регистрировать авто в Молдове из-за возможных проблемы со стороны властей непризнанной республики.

Ну и последний пример – Нагорный Карабах, который откололся от Азербайджана в результате войны 1988-94 годов и ныне подконтролен Армении.

Официально его не признала на сегодня не только Москва, но и Ереван. Однако жители непризнанной республики могут попасть на армянскую территорию со своими паспортами, ну и на практике все желающие имеют армянские и пользуются ими для путешествий за границу.

Указ Путина – зачем же он?

Итак, можно сделать определенные выводы.

Надо признать, что Кремль играет и манипулирует довольно грамотно. Он действительно может ссылаться на международный опыт, в частности тот же северокипрский – ведь не позиционирует себя стороной конфликта на Донбассе. Помогает Кремлю в этом участие России в минском процессе в статусе гаранта договоренностей, а не агрессора и оккупанта.

Признание документов ОРДЛО никоим образом не является декларацией о выходе России из "Минска", ведь действие путинского указа предусмотрительно привязана к выполнению договоренностей.  Хотя очевидно, что с политической точки зрения єто усложняет минский процесс и по духу является нарушением политической части договоренностей.

Разумеется, Россия действует цинично и нагло - ведь признает документы ею же созданных сепаратистских образований во время агрессии и очередной эскалации конфликта, при наличии официального мирного переговорного процесса. Это новая ситуация для международной практики в отношении непризнанных территорий, да и для оккупационной практики самой России.

Отнюдь не стоит трактовать указ Путина как шаг к признанию "ДНР-ЛНР" или решение об их постепенную интеграцию с Россией.

Цель Кремля неизменна – запихнуть эти территории обратно в Украину, а не забрать их себе или облегчить жизнь местному населению - через, в том числе, признание документов сепаратистских образований.

Несмотря на большое количество версий и догадок относительно мотивов Кремля, вряд ли можно говорить о чем-то одном с большой уверенностью. По крайней мере сейчас. Однако в целом очевидно, что признание сепаратистских документов является определенным элементом гибридной войны. Возможно демаршем, призванным подчеркнуть декларируемую Россией миротворческую и гуманитарную роль в конфликте.

Ошибкой Киева будет отреагировать на это так же гибридно.

То есть, заявлениями или полными возмущения постами чиновников в фейсбуке - а не действиями.Тем более, что маневры Кремля с признанием документов сепаратистов совпали с блокадой торговли с ними, которая вынесла на поверхность кучу насущных вопросов.

В частности,  все более очевидной становится потребность в законе об оккупированных территориях. Оперативное его принятие стало бы лучшим ответом Киева на указ Путина.

Автор: Анатолий Марциновский,

"Европейская правда"