Немецкий урок для Эрдогана: как далеко зайдет кризис в отношениях Берлина и Анкары

Турция больше не является демократическим государством. С таким заявлением на днях выступил министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль, который предостерег немецких промышленников от "инвестирования в страну, в которой отсутствует верховенство права".

Подобное заявление выглядит как сенсация по крайней мере с двух точек зрения.

Во-первых, турецкие власти и раньше допускали преследования политических оппонентов действующего президента Реджепа Тайипа Эрдогана. Это, впрочем, не вызвало подобной жесткой реакции официального Берлина.

Во-вторых, интересно отметить, что это заявление звучит со стороны представителей Социал-демократической партии Германии (СДПГ). Последние годами высказывались в пользу европейской перспективы для официальной Анкары, в отличие от христианских демократов – их пока что союзников по "большой коалиции".

Впрочем, канцлер Ангела Меркель и ряд членов возглавляемого ею Христианско-демократического союза (ХДС) также поддержали главу немецкого МИД в критике турецкой стороны. Таким образом,

сейчас сложились политические условия, достаточные для пересмотра "турецкой политики" ФРГ.

Политический консенсус по этому вопросу, по крайней мере, выглядит сложившимся. В то же время в самом процессе есть как минимум три проблемных измерения.

Во-первых, сентябрьские выборы в Бундестаг, сужающие пространство для маневра третьего правительства Меркель и не дающие времени для проведения коренных изменений.

Во-вторых, есть проблема турецкого меньшинства в самой Германии. Последняя, ​​имея преимущественно двойное гражданство, может участвовать в турецких политических процессах и отчасти поддерживает шаги Эрдогана.

В-третьих, ФРГ и Турция являются союзными государствами в рамках Организации Североатлантического договора (НАТО). Однако консенсуса с ведущим государством Альянса – Соединенными Штатами Америки (США) – в осуждении действий президента Эрдогана в Германии нет.

Ожидаемое похолодание

На самом деле к похолоданию в отношениях между ФРГ и Турцией ситуация шла уже давно. Условной отправной точкой ситуации можно назвать неудачную попытку путча в середине июля 2016 года.

В эскалации последнего турецкие власти обвиняет исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, который живет в эмиграции в Соединенных Штатах.

После неудачного путча по Турции прокатилась волна преследований всех причастных к июльским событиям, лидеров оппозиции, правозащитников и представителей СМИ, оппонирующих власти. Одновременно было введено чрезвычайное положение, в связи с которым ограничена свобода прессы, а также расширены полномочия органов полиции и прокуратуры.

Недавно режим чрезвычайного положения был дополнительно продлен на три месяца.

В феврале под действие чрезвычайного положения попал турецко-немецкий журналист издания DieWelt Дениз Юсел. В конце мая 2017 года канцелярия президента Турции подала в немецкий суд иск против немецкого юмориста Яна Бьоннерманна, который написал несколько стихотворений, высмеивающих репрессивные действия действующего турецкого руководства.

13 июля по подозрению в связях с Фетхуллахом Гюлен был арестован турецкий режиссер Али Авчи. Интересно, что в его лице турецкие власти отправила под стражу того, кто всего лишь в апреле выпустил фильм с прославлением Эрдогана.

В феврале этого года Турцию впервые после неудачного путча посетила Ангела Меркель. Тем самым попытавшись уладить негативный фон в двустороннем диалоге, созданный, прежде всего, проблемами с соблюдением прав человека в Турции.

Впрочем, процесс улаживания противоречий сорвался уже в середине марта. Именно тогда ряд немецких политиков высказались в пользу запретов на агитацию со стороны официальных должностных лиц Турции среди турецкого меньшинства в ФРГ.

Агитационные мероприятия должны были проходить накануне референдума о расширении президентских полномочий, который прошел 16 апреля и завершился победой Эрдогана, полученной, впрочем, незначительным числом голосов.

Последнюю попытку предотвратить кризис в отношениях 5 июня сделал уже упомянутый Зигмар Габриэль. Его переговоры с президентом Эрдоганом прошли на фоне запрета турецкого правительства на посещение депутатами Бундестага немецких солдат, расположенных на турецкой авиабазе "Инджирлик".

Стороны разошлись в ряде принципиальных вопросов, а призывы руководителя немецкого МИД по защите прав человека и свободы слова в Турции вызвали откровенное недовольство официальной Анкары.

В середине июня этого года "похолодание" в отношениях между официальным Берлином и Анкарой приобрело четкие очертания.

Именно тогда федеральное правительство приняло решение о выводе части немецкой авиации, которая использовалась для борьбы с террористами "Исламского государства", с базы "Инджирлик". 21 июня решение было принято Бундестагом.

Предполагается, что в трехмесячный срок 200 немецких солдат и 6 разведывательных самолетов "Торнадо" будут перебазированы на аэродром в Иордании.

Однако чашу терпения официального Берлина переполнил арест немецкого правозащитника.

Это произошло 18 июля, когда турецкая прокуратура арестовала сотрудника организации Amnesty International Петера Штойднера. За две недели до того была заключена в тюрьму руководительница турецкого отделения организации Идиль Эзер.

Считается, что инициатива в арестах правозащитников исходит непосредственно от президента Эрдогана. Последний неоднократно указывал на то, что они якобы "покрывают преступников", причастных к провальному путчу 15 июля 2016 года.

"Вишенкой" на этом торте стало обнародованное Bild предложение Анкары обменять Штойднера на "двух турецких генералов", просьба которых о предоставлении политического убежища пока рассматривается Германией.

Первые последствия

Потери от "похолодания" могут понести обе стороны. Германия – через экономическое присутствие и наличие соглашения по беженцам с официальной Анкарой. Турция – через потенциальное сокращение немецких инвестиций и углубление трудностей в сотрудничестве с ЕС.

Впрочем, для немецкой стороны осуждение действий турецких властей имеет принципиальное значение. Во-первых, на фоне сентябрьских выборов в Бундестаг.

Во-вторых, из-за одной из ведущих ролей в рамках ЕС. И в-третьих, из-за приоритета прав человека и общечеловеческих ценностей как основы внешней политики Германии.

В конце концов, из-за эскалации кризиса в отношениях с официальной Анкарой 19 июля немецкий МИД вызвал турецкого посла. В тот же день глава внешнеполитического ведомства Зигмар Габриэль во время пресс-конференции осудил арест немецкого правозащитника и других политзаключенных, отметив, что турецкая сторона "планомерно движется в направлении сворачивания демократии".

По данным СМИ, Габриэлю пришлось прервать отпуск, чтобы провести министерское совещание по турецкому вопросу и пообщаться с журналистами. Глава немецкого МИД также заявил, что

в связи с действиями ее власти Турция переведена в категорию стран, посещение которых связано с повышенной опасностью.

Соответствующие данные появились и в перечне государств на сайте внешнеполитического ведомства ФРГ.

Официальный Берлин рекомендовал собственным гражданам, в частности, регистрироваться при посольстве и консульских учреждениях даже в случае краткосрочных частных поездок.

Отдельный акцент был сделан на инвестициях. Зигмар Габриэль указал предпринимателям на возможные проблемы с защитой их вложений в Турции, ведь "верховенство права в стране парализовано".

Внутри Германии проблемных моментов реакция Габриэля не вызвала. Так, по данным последних соцопросов, более 80% немцев не считают Турцию демократическим государством и поддерживают действия федерального правительства, отмечает YouGov.

СМИ отметили, что его заявление было согласовано с канцлером, а следовательно, отражает консенсус между пока что правящими политическими силами. Поддержал главу МИД и глава немецких "Зеленых" Сэм Оздемир, заявив, что "Эрдогану с его идеями нечего делать в Германии".

Положительно заявление Зигмара Габриэля встретили и представители турецкого меньшинства.

Обеспокоенность выразили только представители туристического бизнеса, опасающиеся потенциальных потерь от изменения статуса Турции в связи с безопасностью.

Негативная реакция на высказывания главы МИД ФРГ из Анкары последовала незамедлительно. Внешнеполитическое ведомство Турции обвинило Зигмара Габриэля в попытках вмешательства во внутренние дела страны.

Представитель турецкого МИД отметил, что "официальный Берлин стремится диктовать нашим судам, какие решения они должны принимать". Дополнительно в Анкаре отметили, что не следует "смешивать добропорядочных граждан с террористами" и потребовали от немецкой стороны содействия прогрессу переговоров о безвизовом режиме между Турцией и ЕС и углубления таможенного союза.

21 июля эти же тезисы подтвердил и сам президент Турции, заявив, что не позволит говорить с собственным государством "языком угроз". По мнению Эрдогана, "турецкие суды более независимы, чем немецкие, которые позволяют себе выпускать на волю террористов".

Возможные последствия

До сих пор Берлину, а главное – немецкому бизнесу, удавалось сохранять экономические отношения с Анкарой, закрывая глаза на политические недоразумения. Однако теперь немецкие власти, кажется, настроены вполне серьезно.

Причина этого, однако, – не только в аресте немецкого гражданина, занимавшегося правозащитной деятельностью.

СМИ считают, что едва ли не ведущим мотивом, подтолкнувшим немецкое правительство к жесткой реакции на действия официальной Анкары, стал неформальный список немецких компаний, якобы причастных к "финансированию терроризма в Турции". Существование такого списка не комментируют в немецком МВД, отрицают это и в администрации Эрдогана. Однако, по мнению СМИ,

турецкие власти хотят прекратить деятельность в стране 650-700 немецких фирм, обвинив их в поддержке оппозиции и спонсировании терроризма.

В конце концов, ряд обозревателей считает, что ФРГ слишком долго "молча проглатывала" нарушения прав человека и преследование оппозиции турецкими властями. Теперь же у официального Берлина есть возможность доказать собственную приверженность демократическим ценностям и правам человека.

В то же время о концептуальном пересмотре турецкого направления немецкой внешней политики пока рано говорить. Хотя бы учитывая сентябрьские парламентские выборы.

Впрочем, нынешний кризис в отношениях Берлина и Анкары уже оказывает влияние на внешнюю политику ЕС.

25 июля турецкая делегация, прибывшая в Брюссель на переговоры по углублению таможенного союза, получила "холодный душ" в виде критики со стороны еврокомиссара по расширению и политике соседства Йоханнеса Хана. Он осудил недемократические действия правительства Турции и призвал к соблюдению принципов верховенства права и прав человека.

В то же время верховный представитель ЕС по иностранным делам Федерика Могерини отметила, что европейское сообщество в переговорах с официальной Анкарой "не может концентрироваться исключительно на экономических вопросах".

В случае дальнейшей эскалации

ситуация грозит обернуться замораживанием переговоров о вступлении Турции в ЕС, продолжающихся с 1972 года.

Сам же ЕС, как ни странно, заинтересован в решительных действиях в отношении Турции. Это, в частности, должно продемонстрировать другим странам-кандидатам важность соблюдения принципов демократии и уважения прав человека.

Такие действия наряду с потенциальным прогрессом в плане осуждения противоречивого польского законодательства о судоустройстве, позволят ЕС, в конце концов, избежать упреков в "двойных стандартах", которыми он руководствуется в отношениях с теми или иными государствами.

Автор: Виктор Савинок,

аспирант Института международных отношений КНУ им. Тараса Шевченко