После безумного референдума 1 октября Барселона, кажется, радикально изменила такику обретения желанной независимости.

Нынешнее затяжное противостояние центрального испанского и каталонского регионального правительств упорно напоминает творческое переосмысление древней военной "тактики Фабия" в целях современной политической борьбы.

Речь идет об известной еще с седых времен Второй Пунической войны стратегии намеренного затягивания противостояния, избегания прямых столкновений, наращивания мелких атак, пока противник не истощится. Карфагенский полководец Ганнибал, который имел значительное преимущество над римлянами непосредственно на поле боя, ничего не мог противопоставить тактике избегания столкновений, которая заставляла его шататься Италией, настраивала против него местное население и деморализовала его воинов.

Теоретически, такую асимметричную тактику должна использовать лишь одна из сторон – слабее военно, однако прочнее и с большим пространством для маневра.

В каталонском же случае "тактика затягивания" вышла на новый уровень.

По сути, ее применяют все игроки одновременно, взаимно выставляя и удлиняя дедлайны, объявляя и отстрачивая независимость, обмениваясь письмами и заявлениями, упреками и обвинениями, призывами и уколами.

Испанское правительство, не сумев предотвратить проведение референдума 1 октября, регулярно угрожает активацией статьи 155 Конституции, которая позволяет по крайней мере ограничить, если не полностью отменить автономию региона на неопределенное время.

Другим инструментом давления являюся угрозы досрочными выборами в регионе, причем с запретом участия независимых партий и уголовное преследование каталонских руководителей.

Однако правительство не спешит реализовывать свои угрозы и выставляет после одного нарушенного дедлайна (16 октября) следующий (19 октября), требуя официального объяснения, была или не была провозглашена независимость 10 октября.

Параллельно он наносит мелкие удары для обескровливания противника: ограничение финансовой независимости чтобы помешать организации референдума, полицейское насилие в день голосования чтобы помешать его проведению, существенное упрощение перерегистрации бизнеса в других регионах для экономического давления и последнее пока – арест без права залога двух лидеров общественных независимых движений по обвинению в подстрекательстве к мятежу (речь идет о событиях 20 сентября, когда протестующие заблокировали Национальную гвардию в зданиях каталонского правительства, которая искала там доказательств злоупотребления бюджетом для проведения референдума).

Мариано Рахой, Карлес Пучдемон и король Испании Фелипе VI

Параллельно, премьер Рахой продолжает получать заверения от иностранных лидеров в том, что они не признают независимость Каталонии (во вторник об этом заявила Тереза Мэй) и от европейских функционеров о том, что независимая Каталония ни в коем случае не сможет автоматически стать государством-членом ЕС. Последнее является видимой попыткой делегитимизировать лидеров независимых сил, которые подчеркивают свою проевропейскость.

Ответ на вопрос, почему испанское правительство не пользуется своим правом, даже заручившись поддержкой международного сообщества, заключается в том, что в большой степени именно его

политика максимальной жесткости и привела ситуацию к той беспрецедентной остроте, которую мы наблюдаем сейчас.

Центральное правительство сформировано Народной партией - консервативной силой, которая хочет, чтобы автономия Каталонии не выходила за определенные в 1978 году границы и защищает собственные позиции с исключительно легалистских принципов.

Действующее же каталонское правительство выступает ревизионистской силой, которая напирает на принцип самоопределения, а договоренность 1978 года трактует как исходный пункт, а не как окончательный максимум автономии.

Собственно старт эскалации дала отмена в 2010 году Конституционным судом по инициативе именно Народной партии ключевых положений обновленного Устава автономии от 2006 года, которые касались как идентичности (признание каталонцев отдельной нацией и приоритет каталанского языка над испанской в регионе), так и материальных вопросов (контроль над собранными в регионе налогами). И это несмотря на то, что Устав успешно прошел голосование в региональном парламенте и в Кортесах, а также был утвержден на референдуме.

Отношения между центром и регионом радикализировались: стремительно возросло число сторонников независимости, которые начали пытаться зафиксировать новую реальность сначала "опросом" о независимости 2014 года, а в конце концов и референдумом 1 октября.

Глава правительства меньшинства Рахой опасается, что неоправданно резкая реакция может уменьшить его легитимность, а следовательно и шаткую поддержку в парламенте другими партиями и хочет иметь железобетонные аргументы перед тем как использовать радикальные инструменты, которые могут повести ситуацию в наиболее непредсказуемом направлении.

Каталония находится в еще менее выгодной позиции, ведь любой намек на обострение даст Испании формальный повод применить силу.

Традиционная проевропейскость каталанского регионализма не оправдала себя: обеспокоенность ЕС полицейским насилием 1 октября была чрезвычайно ограниченной и в конце концов утонула в море заверений о поддержке испанской территориальной целостности и конституционного строя.

Поэтому каталонское правительство пытается максимально использовать риторику диалога и международной медиации и подчеркивает свое внимание к просьбам Дональда Туска и Жан-Клода Юнкера не обострять ситуацию.

Тем временем, на ютубе распространяется видеообращение сторонников независимости "Помоги Каталонии, спаси Европу", где подчеркивается, что проблема Каталонии собственно европейская, а не внутрииспанская (и пользователи ютуба, и испанская газета El Pais, критикуя видео, заметили его сходство с видео 2014 года "IamaUkrainian", где Юлия Марушевская пытается рассказать европейцам, что происходит на Майдане).

Похоже на то, что лишь чрезмерно жесткая испанская реакция может заставить европейских и мировых лидеров хоть как-то изменить их сейчас неблагосклонное к каталонцам мнение, поэтому последним очень важно не выглядеть источником обострения и постоянно акцентировать внимание на мирном настрое, решении спорных вопросов в диалоге, придерживая в то же время "приостановленную" декларацию независимости в рукаве.

А в долгосрочной перспективе вероятно надеяться на окончательную делегитимизацию правительства меньшинства Рахоя и возобновление переговоров о расширении автономии уже с Социалистической партией или леворадикальной Podemos (принятию обновленного Устава 2006 года способствовала именно такая тактика).

Или даже – что является менее вероятным вариантом – внести изменения в раздел 92 испанской Конституции, что позволит провести вполне легальный референдум.

Третьим сторонником тактики затягивания выступает ЕС, который жестко критиковали за нежелание активно вмешиваться в ход конфликта.

Сдержанная реакция Брюсселя показывает, что окончательно отошла в историю амбициозная идея "Европы регионов".

Согласно ей, регионалистские движения надеялись, что с дальнейшим развитием ЕС власть национальных государств будет понемногу размываться, а регионы вроде Шотландии, Каталонии или Фландрии постепенно будут получать более полномочий в соответствии с принципом демократии и субсидиарности.

Такое решение рассматривалось как компромисс между независимостью и статусом кво, но оказалось большой политической иллюзией.

Впрочем в современный кризисный период роль отдельных государств даже несколько усугубилась за счет европейских институтов, а евроскептические популистские движения нередко имеют правый суверенистский характер, выступая за усиление национальных государств и сопротивляясь расширению полномочий ЕС. При такой постановке вопроса регионализм на европейском уровне не имеет никаких шансов, ведь даст популистам дополнительный аргумент в пользу того, что ЕС способствует развалу национальных государств.

Президент Европейской Комиссии Жан-Клод Юнкер признал в минувшую пятницу, что если допустить независимость Каталонии, то это запустит процесс регионализации Европы, и тогда со временем зона евро будет состоять не из 17, а из 100 государств и станет совершенно неуправляемой.

Однако в то же время, пытаясь свести проблему к исключительно внутрииспанскому измерению, ЕС в лице Юнкера и крупнейших энтузиастов реформирования Европейского союза вроде французского президента Макрона не предлагает европейского ответа на этот острый кризис, чем подрывает ценность своих реформаторских инициатив.

Однако у любой тактики затягивания есть свои пределы. В четверг 19 октября истекает последний мадридский дедлайн.

Кто моргнет первым?

Автор: Надежда Коваль,

эксперт "Украинского института будущего",
эксперт Савета внешней политики "Украинская призма"