Рубикон войны с РФ: три новых принципа отношений Запада и Кремля

Мы обсуждаем вопросы безопасности в чрезвычайно важный момент. Вполне возможно, что историки будущего назовут его переломным.

И в этом контексте я бы выделила три основные вещи, которые должны определять наш образ поведения в сегодняшнем мире – "Три П": Противостояние, Переосмысление, Противодействие.

Мир действительно находится на грани нового глобального противостояния. Между свободой и несвободой. Между демократией и деспотизмом. Между прогрессом и архаикой.

Похоже, что это противостояние неизбежно, избежать его не удастся.

Противостояние

Ситуация меняется очень быстро. Еще в прошлом году вышла книга Кондолизы Райс, где бывший госсекретарь США задумывалась над вопросом: "Свобода отступает?". А сегодня можно с уверенностью констатировать: свобода не отступает, но она столкнулась с самым мощным и наглым сопротивлением со времен распада Советского Союза.

Нельзя и дальше рассматривать как "временные трудности" ни ядерный шантаж Северной Кореи, ни одобрение пожизненных полномочий лидера Китая, ни криптовалютные эксперименты Николаса Мадуро, ни подъем авторитарного популизма в Европе. Но главное – нельзя игнорировать системную и целенаправленную атаку на свободный мир, которую в последние годы проводит Российская Федерация.

"Дело Скрипаля" стало своеобразным окончательным Рубиконом для западной демократии.

Оно стало событием, после которого уже невозможно и дальше испытывать иллюзии относительно намерений России и средств, которые она использует в борьбе с Западом. Всем стало очевидно, что у кремлевского режима нет внутренних границ, которые он не мог бы переступить.

Так что границы ему нужно устанавливать извне.

Для Украины это было очевидно еще четыре года назад. Ведь механизм системного наступления на свободный мир был запущен с оккупацией Крыма и началом агрессии на Донбассе. Российская агрессия – не получив реально сдерживающего и достаточно действенного отпора со стороны мирового сообщества – превратилась в атаку по всему фронту.

В атаку, которую сразу заметили, но в которую не сразу поверили.

Не поверили, потому что находились в плену "иллюзии нормальности". Продолжали воспринимать Россию как обычного (хотя и не без "особенностей") субъекта мировой политики; субъекта, с которым можно вести business as usual, с которым можно договориться, несмотря на идеологические разногласия и агрессивную риторику.

Цена, которую пришлось заплатить за эту иллюзию, известна.

Нет практически ни одной крупной демократии, которая не была бы поражена российской атакой за последние годы.

Вмешательство в выборы в Соединенных Штатах, финансирование праворадикальных сил в странах Европы, попытка компрометации Эммануэля Макрона во время предвыборной гонки, попытка государственного переворота в Черногории перед ее вступлением в НАТО, кампания дезинформации перед нидерландским и каталонским референдумами, хакерские атаки на Бундестаг в Германии и Национальный демократический комитет в США, системное распространение пропаганды через кремлевские телеканалы и через троллей и ботов в соцсетях.

Как свидетельствует отчет Brookings Institution о новейшем оружии политической войны, даже подъем популистских движений в Европе был во многом вызван действиями Кремля, культивировал себе политических союзников на континенте.

А дальше – произошла химическая атака в Британии, поставившая под угрозу жизни десятков людей и имевшая все признаки "акта войны".

Этот список – не полный, его можно было бы продолжать, но цель Кремля достаточно ясна. Ослабить западные институты, подорвать трансатлантическое партнерство, использовать информационную открытость демократических обществ для манипулирования политикой.

Речь идет не просто об атаке на Украину, США или НАТО. Это война против базовых ценностей и принципов демократии. Это – попытка поставить под сомнение демократический тип принятия решений в глобальном масштабе.

Россия борется не только с государствами или военными блоками. Она борется с западным нарративом. Борется за обесценивание западных ценностей и, как признал Путин в предвыборном интервью, за предоставление власти "сакрального" характера. А это, несомненно, является категорическим отрицанием основ мировой демократии и перечеркивает все ее достижения за последние три столетия.

На фоне ослабления свободного мира Кремль рассчитывает войти в высшую лигу глобальных игроков, куда он не может попасть естественным путем – через экономическое и социальное развитие, научные достижения, гражданский консенсус или политическое обновление.

"Мы думали, что это уже дно, но снизу постучали".

Эти слова всегда приходят в голову, когда в очередной раз слышишь про "ихтамнетов" на Донбассе или в западных соцсетях и СМИ.

Режим Путина демонстрирует целый арсенал новейших методов ведения политической войны – от прямого подкупа политиков и дезинформации в соцсетях до создания "альтернативной правды" и параллельной реальности – и эта атака происходит на фоне полного отрицания официальными лицами причастности России к этим событиям.

Переосмысление

Переосмысление – ключевое понятие для защиты свободы и демократии.

Необходимо переосмыслить текущую реальность и осознать, что выжить в старых парадигмах уже невозможно. Россия толкает мир к разделению на сферы влияния. И снова это разделение, как и на Ялтинской конференции 1945 года, – это прежде всего разделение мира на основе ценностей.

Выступая со словами благодарности странам, выславшим российских дипломатов в знак солидарности с Британией, Борис Джонсон сказал: "После всех этих провокаций настал, наконец, момент, когда мир отказался и дальше выслушивать утомительные потоки российского обмана, изворотливости и межконтинентальной баллистической лжи".

Очень сильные слова. Но так ли это на самом деле?

Помогли ли события в Солсбери или, возможно, последняя жестокая химическая атака в Сирии понять всю наглость и агрессивность Кремля по отношению к демократическому миру? Ушла ли в прошлое вера в хотя бы малейшее желание Путина выполнять международные соглашения по Донбассу? Ушла ли в прошлое мечта о возможности уже вскоре отменить санкции против России?

Очень надеюсь, что на эти вопросы можно сегодня ответить положительно.

Для Украины еще четыре года назад было очевидным то, о чем Запад начал серьезно и системно задумываться только после химической атаки в Лондоне. "Договориться" с Россией не удастся, пока там полностью не изменится политическое устройство и пока не произойдет полного изменения политики.

До того момента Россия будет представлять угрозу для глобальной демократии, для мирового сообщества и для глобального мира.

Конечно, у России нет необходимого потенциала для того, чтобы обрушить глобальную демократию военной силой, экономически или политически. Но у нее точно хватит агрессивности, средств и инструментов, чтобы расшатать социально-политический порядок даже в самых крепких демократиях, дестабилизировать западный мир изнутри.

Можем ли мы ждать, пока России начнут подражать другие страны, имеющие идеологические, политические или экономические различия с Западом? Можем ли мы ждать, когда эти страны начнут дружить против Запада и составят нечто вроде коалиции? Очевидно, что нет. Ведь кумулятивный эффект антидемократических операций может полностью дестабилизировать мир, буквально напичканный обычным и ядерным оружием.

Таким образом, сегодняшняя ситуация и очевидные перспективы ее угрожающего развития заставляют действовать все страны, преданные демократическим ценностям и стремящиеся к сохранению свободного мира в будущем. Действовать немедленно и системно, в кооперации и сотрудничестве. Пришло время сделать демократию сильной снова. "Make democracy strong again".

Мы должны доказать, что можем защищаться от посягательств на наши устои, не жертвуя демократическими ценностями и практикой. Создать широкую коалицию стран, чтобы сопротивляться атакам на свободный мир. Пусть это будет не формализованная коалиция, но эффективная и действенная.

Ее ядром могут стать страны, выславшие дипломатов после "дела Скрипаля".

Дело не только в единении и демонстрации прочности позиции демократических стран. Дело в конкретных действиях и применении новых подходов, остро необходимых в изменившихся условиях. Что это означает на практике?

Прежде всего, это означает переосмысление роли и функций НАТО. Очевидно, Альянс сегодня является единственной международной структурой, способной организовать действенный отпор попыткам установить гибридный мировой порядок.

Способность Альянса противостоять угрозам нового качества должна быть усилена.

Не менее важное переосмысление касается и процедур отношений НАТО со странами-партнерами, стремящимися к вступлению, в частности – с Украиной. Процедуры НАТО были выстроены на презумпции уважения к международному праву, суверенитету и территориальной целостности государств. Эти принципы разделяли даже Советский Союз и его сателлиты. У современной России такого уважения нет.

Она пренебрегает суверенитетом и территориальной целостностью откровенно и вызывающе. Она манипулирует вопросом расширения НАТО, вынуждая Запад к осторожности, при этом сама действует безнаказанно и почти беспрепятственно.

Надо признать: промедление с возобновлением предоставления Украине перспектив членства не способно умиротворить агрессивные намерения Кремля. Наоборот – ускорение интеграции Украины, Грузии, Македонии, Боснии и Герцеговины в Альянс будет играть роль сдерживающего фактора.

Противодействие

Вероятно, главное направление в противодействии угрозе сильной глобальной демократии – отказ от нарративов, которые навязывает Кремль и другие заказчики политического влияния.

Это и нарративы, которые портят отношения между странами (в частности, праворадикальный и националистический). Это и нарративы о союзниках Запада (пример – нарратив о "тотальной коррупции" в Украине).

Демократия – открытая система, которая принципиально отказывается от полного контроля за информацией. Но развенчание пропагандистских мифов, разоблачение фейков и оппонирование популизму должны переместиться на первые позиции повестки дня, ведь западный популист – это, как правило, вскормленный деньгами России реалист.

Защита демократий в сегодняшних условиях – это также экономическое укрепление партнеров и усиление взаимопомощи. Экономические барьеры и препятствия, бюрократический и формальный подход к кредитованию и оказанию помощи в состоянии трансформации должны наконец уйти в прошлое.

Потому что экономическая состоятельность демократии, ее способность создавать долгосрочное благосостояние – это лучшее оружие против посягательств тоталитарных режимов, которые не могут предложить собственным народам ничего, кроме иллюзорного "величия".

Укрепление экономических возможностей демократии и экономической связанности свободного мира должно идти рядом с отказом от практики business as usual с диктаторскими режимами, представляющими угрозу для демократии. Наличие секторальных или суверенных соглашений с агрессором, как, например, строительство "Северного потока-2", нарушает целостность демократической позиции и делает мировую демократию гораздо более уязвимой.

Если речь идет об энергетических проектах, эта практика несет двойную опасность, поскольку усиливает зависимость демократий от диктаторских режимов.

Наконец, единство демократий означает общую защиту от угроз нового типа: в противодействии кибератакам и информационным атакам, во внедрении инфраструктуры защиты от гибридных угроз, инвестиций в разработки в области искусственного интеллекта и информационных технологий, которые позволят создавать эффективную линию обороны в виртуальном пространстве.

Последние случаи – такие как реакция на "дело Скрипаля" и ожидания общего ответа на события в Сирии – доказывают: агрессор очень хорошо понимает и боится консолидированного ответа демократий. Решительная и мощная реакция, осуществляемая несколькими странами одновременно, хотя бы на время снижает аппетиты агрессора. У меня нет иллюзий: лишить его этих аппетитов навсегда или надолго нам не удастся. Но консолидация усилий, прочность позиций, приверженность ценностям и общность действий – это, по-видимому, единственный путь.

Это единственный язык, который понимают агрессоры.

Украина всегда будет сохранять преданность целям защиты демократии.

Мы – на острие этой борьбы, на переднем крае.

Мы точно от этого не счастливы. Но понимаем, что нам некуда деваться, кроме как быть на переднем крае защиты демократии вместе со всем свободным миром.

Вера в лучшее – черта нашего национального характера, сформированная историей. Если бы украинцы не верили в лучшее, они бы не сохранились как народ в водовороте исторических событий, выпавших на нашу долю. И сегодня мы не сомневаемся, что свобода победит и что демократия будет сильной снова. И мы очень хотим, чтобы нашу уверенность разделяли наши партнеры в свободном мире.

Отец Лиги наций Вудро Вильсон говорил: "История свободы – это история сопротивления". И его мысль продолжал Уинстон Черчилль: "Бесполезно говорить: мы делаем все, что можем. Надо сделать то, что необходимо".

Поэтому давайте сделаем то, что необходимо для защиты свободы.

Иванна Климпуш-Цинцадзе, вице-премьер Украины по вопросам европейской и евроатлантической интеграции,

Киев, 12 апреля 2018 года

Впервые обнародовано в выступлении вице-премьера на Киевском форуме по вопросам безопасности

Право на публикацию текстовой версии предоставлено "Европейской правде"