Полупобеда радикалов: как новый парламент Швеции становится бомбой для ЕС
Что должно было произойти, чтобы выборы в Швеции, которые обычно мало кого интересуют в Европе, стали одним из ключевых политических событий в ЕС?
Ответ очень прост: угроза победы популистов, что сделало бы Стокгольм еще одним центром сопротивления Брюсселю. Осуществились ли эти пессимистические прогнозы? И да, и нет...
По предварительным подсчетам, шведские левоцентристы победили на выборах, состоявшихся 9 сентября. Однако для них это худший результат, начиная с 1908 года – только 28,4%. В целом левоцентристский блок, который включает Социал-демократическую, Зеленую и Левую партии, набирает 40,6% голосов.
Чуть меньше получил правоцентристский Альянс, который включает Умеренную партию, партии центристов, христианских демократов и либералов – 40,3%.
Партии с "миграционным" шармом
Итак, первой и главной интригой выборов стал результат партии "Шведские демократы", которую называют ультраправой и популистской. Она шла на выборы с призывом ужесточить миграционную политику и пересмотреть отношения с ЕС.
С результатом в 17,7% голосов это третья по популярности партия.
Впрочем, результат мог быть существенно больше. Достаточно вспомнить, что экзит-полы предсказывали ультраправым от 16% до 24%.
История "шведских демократов" довольно пестрая. 30 лет назад эта партия была частью "белого" националистического круга Швеции. И, хотя она не была неонацистской, некоторые из ее членов известны своими симпатиями к нацизму.
Эти взгляды не были популярными в одном из самых и толерантных обществ мира. Потому на своих первых парламентских выборах партия получила 0,02% голосов.
Партия приложила усилия, чтобы улучшить собственный имидж, изменила свою эмблему и расширила электорат: на этих выборах она стремилась привлечь больше женщин и успешных шведов-предпринимателей. В Риксдаг (парламент Швеции) эта партия впервые прошла в 2010 году, с трудом преодолев 4%-й барьер, а в 2014 году уже имела 12,9%.
"Швеция – страна крайностей во многих отношениях, и не в последнюю очередь – когда дело касается иммиграции", – заявляет лидер "Шведских демократов" Йимми Окессон. Соответственно, амбициозный план этого политика – существенно ограничить миграцию в Швецию, пополняя, таким образом, ряды популистских европейских лидеров Европы.
И для "Шведских демократов" нашлись соответствующие основания: по состоянию на 2015 год в десятимиллионную Швецию прибыло более 160 тысяч беженцев, что составило своеобразный европейский рекорд по количеству мигрантов на душу населения.
Рост популярности правопопулистских "Шведских демократов" автоматически привел к повышению интереса к иммиграции и преступности, оказавшихся в центре предвыборной кампании. И это при том, что никогда ранее эти темы не были пунктами предвыборной гонки.
Это заставило и другие ведущие шведские партии заполнить пробелы и считаться с мейнстримной повесткой дня от "демократов". Результат говорит о том, что изменениям в шведской политике не просто быть, а они даже могут стать "шведской бомбой".
Выборы без победителя
Исторически шведскую политическую систему можно охарактеризовать как одну из самых стабильных в Европе. Уже более полувека именно левые, представлявшие интересы рабочего класса, соревновались с правыми, которых поддерживали интеллигенция и буржуазия.
Новые политические силы в Швеции – редкое явление, а о роспуске правительства практически никто и никогда не слышал.
Швеция – парламентская монархия, и на практике это означает, что королевство проводит исключительно парламентские выборы раз в четыре года в Риксдаг из 349 мест.
Партия, получившая большинство (или коалиция из нескольких партий, если ни одна из них не набрала больше 50%), формирует правительство и назначает премьер-министра.
Так сложилось, что набрать более 50% голосов не удавалось ни одной партии еще с 1968 года, когда такого результата достигли социал-демократы. И именно поэтому вес этой партии – ключ к стабильности и успеху Швеции. Социал-демократы неизменно выигрывали у конкурентов, но сформировать правительство могли не всегда: иногда их оппоненты объединялись в коалицию и их голосов хватало, чтобы обойти социал-демократов.
Как распределятся голоса и какие партии в конце концов будут формировать правительство – это всегда интрига выборов. Поскольку ни одна партия не имеет большинства, нет и четкого представления, кто может занять премьерское кресло.
Ни социал-демократы, ни "умеренные правые" не проявили интереса к формированию большой коалиции, что точно необычно для Швеции.
Миноритарное правительство до сих пор остается опцией, которая зарекомендовала себя и на предыдущих выборах с действующим премьером Стефаном Левеном.
Левен заявил, что планирует продолжать выполнять роль премьер-министра и руководить правительством, поскольку переговоры о будущей коалиции могут продолжаться неопределенный период. Однако оппозиционные партии уже призвали его немедленно уйти в отставку.
Результаты в Швеции показывают, что популизм и правые силы победно шагают по традиционно "левых" ценностях и их странах.
Швеция присоединяется к Италии и Германии, где антимигрантские силы значительно усилили свои позиции и движутся к ужесточению контроля на своих границах. А о днях ожидания формирования коалиции в Италии уже написаны мемуары.
В поисках российского следа
Интересен тот факт, что возможный план вмешательства в шведские выборы повлиял на подготовку этой страны к голосованию. Этот вопрос подробно исследовал аналитический центр European Values. Вот некоторые из выводов.
Почти два года чиновники и политики изучали все избирательные кампании за рубежом, особенно те, к которым приложила силы Россия. Казалось бы, такие меры должны были нивелировать российские попытки вероятного вмешательства.
Во-первых, шведы приняли своеобразную "декларацию о намерениях" – документ, позволяющий на раннем этапе не просто выявлять, а заявлять о каком-либо иностранном вмешательстве в избирательный процесс. Во-вторых, был усилен общественный и бизнес-контроль в отношении рисков иностранного вмешательства.
Налаженная работа общественных институтов и высокий уровень жизни в Швеции – результат функционирования демократической системы власти. Это свидетельствует о том, что система построена на принципах изменчивости, открытости и подотчетности обществу, что для избирателей означает надежность и прозрачность.
В-третьих, Швеция создала специальную рабочую группу по вопросам выборов, в состав которой привлекла десятки соответствующих органов и субъектов как в государственной, так и в частной сферах для обеспечения проведения действительно независимых выборов.
В-четвертых, в Швеции ограничены российские медийные ресурсы, которые свободно владеют шведским языком, а русское меньшинство незначительно (менее 20 тысяч человек).
Но некоторые тенденции именно этой избирательной кампании говорят об определенных изменениях. Одни из них проявились в риторике "Шведских демократов", выступающих против ЕС и НАТО. И здесь даже некоторые могут найти "пророссийскую" линию в заявлениях самого лидера этой партии – Йимми Окессона.
Отвечая на вопрос журналиста, этот политик не смог определиться, кто наиболее демократичный политик – Макрон или Путин.
Более весомый кремлевский след имела кампания "Альтернативы для Швеции" малочисленной правой партии. Ее руководители посещали Москву в июне, где встречались со своими визави. И большинство из шведских ботов направлялись именно из этого "альтернативного" крылья.
Эксперты пытались сопоставить различные профили российских ботов и троллей, но не нашли ни одного совпадения. Значит, Швеция наращивает собственные аккаунты, а система их работы указывает определенным образом на "а-ля российский почерк" в других избирательных кампаниях.
Однако пока это – лишь предположения.
В то же время Швецию всколыхнули довольно хорошо скоординированные протесты против Умеренной партии (Moderaterna), более известной украинцам своим экс-главой и министром иностранных дел Швеции Карлом Бильдтом.
Они были организованы молодежным неонацистским крылом Nordisk ungdom с использованием плакатов, брошюр, фейковых сайтов, социальных медиа и даже манифестаций молодых неонацистов, одетых в теннисные рубашки, которая использовала именно партия Moderaterna во время своей кампании. Конечно, никакого вреда партии или ее представителям это не нанесло, но сам формат такой кампании против Умеренной партии вызвал беспокойство.
Кроме того, на этих выборах представители правых сил призывали к своеобразному Swedexit – как в социальных медиа, так и во время выступлений. Различные радикальные исламские группы пытались убедить мусульманскую часть шведов не голосовать на выборах – и это в стране, где явка избирателей составляет до 90%. Отмечалось, что отдельные партии ограничивали гражданские права мусульман в толерантной Швеции.
Сложно прогнозировать, какой станет Швеция после выборов. В частности, эксперты предполагают, что социал-демократы все же могут создать и возглавить миноритарное правительство.
Кроме того, согласно шведской избирательной системе, ключевую роль в формировании коалиции играет и спикер парламента. Именно он решает, в каком порядке лидеры партий получают шанс сформировать правительство.
В то же время появление и успех новой ультраправой партии говорит о том, что Швеция начинает новую политическую эпоху. Посмотрим, как на этот раз и как долго продлятся переговоры между ведущими силами, ведь до сих пор они категорически высказывались против включения популистов в свои правительственные ряды.
Автор: Виктория Вдовиченко,
кандидат исторических наук