Принятие закона "О среднем образовании" вечером 16 января выглядело рутинным. Он не вызвал заметных споров в зале и получил аж 327 голосов "за".

Хотя на самом деле этот закон очень важен. И не только для продолжения реформы образования.

С его принятием Киев наконец выполнил ключевые рекомендации Венецианской комиссии относительно языка образования, касающиеся обучения на языках Евросоюза – а значит, и на венгерском.

Как известно, именно языковая статья образовательного закона в 2017 году стала точкой отсчета для украинско-венгерского конфликта, который до сих пор ограничивает отношения Украины с НАТО (ЕвроПравда подробно писала об этом законе, в частности в последней публикации "Компромисс ради НАТО: что может изменить встреча Зеленского и Орбана").

Но можно ли рассчитывать, что обновление языковых норм в законе о среднем образовании поставит точку в конфликте с Венгрией?

К сожалению, нет: венгры не считают, что спор уже улажен. Напротив, первая реакция на новый закон оказалась негативной; выполнения требований "Венецианки" венгры словно и не заметили.

Но это не значит, что примирение вообще невозможно.

Язык конфликта

Стоит коротко напомнить: вся критика закона об образовании, которая звучала от венгров, касалась так называемой "языковой статьи", которую Верховная рада изменила в последний момент, 5 сентября 2017 года, непосредственно в сессионном зале. Тогда статью сформулировали так "размыто", что она не давала четкого ответа, на каком языке должны учиться представители нацменьшинств после четвертого класса.

В частности, в статье 7 указано, что "одна или несколько дисциплин могут преподаваться на двух или более языках – на государственном языке, на английском языке, на других официальных языках Европейского Союза". Но "несколько" – это сколько? И что конкретно означает фраза о "преподавании предмета на двух языках"?

Острые и политизированные дискуссии по этой статье, которые вылились в противостояние между Украиной и Венгрией на международной арене, не оставляли и намека на компромисс, поэтому не было другого варианта, кроме обращения к независимому арбитру. Им стала Венецианская комиссия, которая еще в декабре 2017 года дала четкие рекомендации, как следует усовершенствовать нормы о языке образования, гарантировав права нацменьшинств.

К языкам Евросоюза, в том числе венгерскому, относились три ключевых рекомендации:

• продлить переходный период введения языковой статьи;
• вывести частные школы из-под ее действия, позволив им обучение на любом языке до последнего класса;
• использовать гибкость 7-й статьи и выработать "более детальные и сбалансированные решения" о языке обучения нацменьшинств.

Первую рекомендацию Украина выполнила в прошлом году, продлив переходный период до 2023 года. Теперь реализованы и две следующие.

Что изменилось?

Так как именно изменил языковые нормы новый закон "О среднем образовании"?

Во-первых, теперь в школах, где учатся венгры (а также румыны, словаки, поляки, болгары и другие меньшинства, для которых родным является один из языков Евросоюза), появились четыре "стадии" обучение с определенным уровнем преподавания украинского языка.

1. До четвертого класса включительно венгры смогут учиться полностью на родном языке – без обязательного преподавания предметов на украинском;
2. Не позднее пятого класса украинский должен войти в образовательный процесс в объеме не менее 20%, то есть объем преподавания на языке меньшинства снижается до 80%;
3. Далее каждый год объем преподавания на государственном языке должен расти, дойдя до 40% в девятом классе;
4. И, наконец, в старших классах, которые по новому закону называются "профильным средним образованием" и не являются обязательными, государственный язык должен охватывать не менее 60% обучения.

Стоит обратить внимание: всюду в законе речь идет именно о времени преподавания, а не о количестве предметов. Это, в частности, позволяет преподавать один предмет на двух языках, позволяя венгерско- или румыноязычным школьникам постепенно овладевать терминами на государственном языке, который не является для них родным.

Нет также никаких ограничений относительно того, какие именно предметы можно преподавать на родном языке – это решение принимает сама школа "с учетом особенностей языковой среды". Это важно, так как позволяет избежать ситуации, когда "сложные предметы", такие как химия или физика, венгерские дети были бы вынуждены изучать на родном языке.

Что же касается частных школ, то Рада, по сути, дословно записала в законе то, что советовала "Венецианка".

Согласно новым нормам школы, не имеющие государственного финансирования, получили право "свободного выбора языка образовательного процесса", но при этом "обязаны обеспечить овладение учащимися государственного языка в соответствии с государственными стандартами". Причем это разрешение для частных школ касается не только языков Евросоюза, а всех возможных – от русского до китайского или суахили.

Есть ли шанс на примирение с Венгрией?

Те, кто были причастны к разработке нового закона, уверяют, что это – максимально возможный уровень компромисса в отношении языка образования. Широкая поддержка закона в Раде это подтверждает – даже в ОПЗЖ за него проголосовали двое депутатов. Да и, будем откровенны, уровень преподавания языков меньшинств в государственных школах (до 80% в пятом классе, до 60% в девятом) достаточно высок.

Но спросите у венгерских организаций Закарпатья, удовлетворяют ли их эти изменения – и вы почти наверняка не услышите одобрительного ответа.

Первая жесткая критика уже появилась.

Научно-исследовательский центр имени Антония Годинки (работает на базе венгерского института им. Ракоци II в Берегове) уже обнародовал свое заключение, что закон о среднем образовании является "очередным шагом к украинизации".

Мейнстримное мнение среди организаций венгров Украины: "должно вернуться все, как было до 2017 года, с разрешением на 100% преподавания на венгерском языке". Это заводит в тупик, ведь реальность такова, что так, как было до принятия закона об образовании, уже не будет.

Парадокс заключается в том, что на самом деле сохранение 100% образования на своем языке для венгров – не самоцель (как ни странно это звучит). Не зря с венгерской стороны звучат упреки, мол, новый образовательный закон Украины "ликвидирует венгерские национальные школы", открывая путь к ассимиляции венгров и потере ими идентичности.

Дело в том, что язык образования для венгерской общины – это инструмент сохранения собственной идентичности.

Следовательно, Украина должна доказать, что не ставит целью ее размывание.

И уже есть примеры, которые позволяют сделать такие выводы. Это, в частности, доказывает опыт нескольких венгерских школ Закарпатья, где решились обучать детей на украинском – и это не привело к катастрофе.

Например, венгерская школа в селе Яноши, что под Береговом. Несмотря на то, что все ее ученики – этнические венгры, часть из них учится в классах с украинским языком обучения, то есть им преподают все предметы (за исключением иностранных языков) на украинском. И от этого ученики этих классов не становятся менее венграми!

Другой пример – Ясиня на Раховщине. В СОШ №1 есть два начальных звена – в одном дети учатся до четвертого класса включительно на украинском языке, в другом – на венгерском. А с пятого класса все переходят совместно в старшее звено, где все предметы преподаются на государственном языке. И несмотря на это, дети свободно говорят на обоих языках – и венгерском, и украинском.

Да, пока это – исключения. В большинстве венгерских школ Закарпатья дети до сих пор учатся и общаются только на венгерском, и в сельской местности многие школьники заканчивают школу, вообще почти не говоря по-украински. Простой переход на преподавание на украинском языке в этих школах не имеет смысла – ученики просто не будут понимать учителя.

Но оставлять ситуацию, как есть, тоже недопустимо. А теперь – еще и незаконно.

Изменить это, найти учителей, которые будут готовы к двуязычному преподаванию – невероятный вызов для Минобразования.

Однако это возможно.

Причем примеры из Яноша и Ясини доказывают другое: что образование на украинском языке в ​​школах нацменьшинств не обязательно автоматически означает ассимиляцию и потерю идентичности, но открывает для детей перспективы в Украине, которых они лишены, если не знают государственного языка.

Что думает Будапешт?

До и сразу после принятия закона о среднем образовании вице-премьер по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Дмитрий Кулеба сделал несколько очень оптимистичных заявлений, что именно этот новый закон должен помочь наладить отношения с Венгрией.

Эти ожидания могут выглядеть безосновательными, ведь официальный Будапешт пока молчит и точно не будет поддерживать новый закон. На фоне критических заявлений венгров Закарпатья положительных заявлений из Будапешта можно не ждать. А вот новые упреки – вполне реальны.

Более того, если из Венгрии вообще не поступит публичной реакции, это будет лучшим возможным знаком.

У Виктора Орбана любят повторять, что надо принимать во внимание не то, что он или его окружение говорят, а то, что они делают. Поэтому, если Петер Сийярто примет приглашение Дмитрия Кулебы и приедет в Киев на заседание межправительственной украинско-венгерской комиссии, которая не заседала уже семь лет, то это будет сигнал из Будапешта о том, что примирение возможно.

Следующим шагом может стать уже и встреча на высшем уровне между Владимиром Зеленским и Виктором Орбаном (и далее по списку, который недавно сформировала ЕвроПравда).

К пониманию между Украиной и Венгрией – долгий путь, требующий терпения и больших усилий с обеих сторон. Но оно возможно, если Украина не будет делать ошибок и сделает естественную полиэтничность Украины собственной силой, а не слабостью.

А принятие закона о среднем образовании может стать первым шагом к этому. Даже если пока это не очевидно.

Авторы:

Дмитрий Тужанский, Ужгород;

Сергей Сидоренко,
"Европейская правда"