Президент Зеленский ввел в действие решение СНБО о санкциях против трех телеканалов, которые считают подконтрольными куму Путина Виктору Медведчуку, а также против Тараса Козака – номинального владельца медиаимперии Медведчука.

В политических кругах продолжаются споры о том, обоснованны ли эти меры.

Представители власти, а также часть оппозиции ("Евросолидарность", "Голос" и т.д.) настаивают, что оснований для запрета достаточно, и напоминают, что ранее Украина уже подвергала санкциям собственных граждан и юридических лиц – тех, кто поддерживал агрессора в Крыму и на Донбассе. Пророссийские партии в свою очередь называют санкции политическим преследованием и подавлением свободы слова, недопустимым для европейской страны.

Сложно не согласиться с тем, что это решение является беспрецедентным и будет иметь значительные последствия.

Однако это далеко не первый запрет вещания телеканалов, распространяющих пропаганду и язык ненависти на европейском континенте. Более того, такая практика есть и в Евросоюзе.

Поэтому на данный момент в Брюсселе действия Украины поддерживают.

Главный вопрос в том, будет ли способен Киев защитить свое решение юридически. А это во многом зависит от того, достаточно ли оно обосновано – ведь документальной базы еще никто не видел.

Впрочем, в Европейском суде по правам человека уже был прецедент, когда Суд подтвердил законность закрытия телеканала в Дании за поддержку им террористов.

"Европейский" кум Путина

Решение о санкциях, введенных против медиагруппы Медведчука, произвело в Украине эффект разорвавшейся бомбы и вызвало заявления, которые было сложно себе даже представить.

Чего стоит только заявление народных депутатов от ОПЗЖ, которое они зачитали в среду утром с парламентской трибуны. В нем представители открыто пророссийской фракции встали на защиту... европейского будущего Украины!

Сегодня мы проснулись в другой стране... Зеленский бросил вызов народу Украины, он бросил вызов европейскому будущему Украины, поскольку фашизм – это не будущее и не европейский выбор
(Вадим Рабинович, депутат от ОПЗЖ, в совместном выступлении фракции с парламентской трибуны)

Похоже, что в борьбе за разблокировку своих медиаактивов представители ОПЗЖ рассчитывают на помощь Запада.

Но не исключено, что этот расчет напрасен. Первые сигналы из Брюсселя – позитивные для украинской власти. Конечно, можно ставить под сомнение слова посла Украины в ЕС. Однако неоспоримым фактом является то, что пока ни один западный лидер не осудил санкционное решение Украины, ни одно государство не выразила по этому поводу даже "обеспокоенности". Так что как минимум становиться на защиту пророссийских телеканалов они не спешат.

Тем более, что у государств Евросоюза есть свой опыт запрета российского ТВ.

Как это бывает в ЕС

Понимание того, что современное российское телевидение не имеет отношения к журналистике, а превратилось в гибридное оружие Кремля, появилось у ЕС далеко не сразу. Так, в 2014 году решение Украины запретить трансляцию российских аудиовизуальных СМИ подвергли критике многие партнеры, которые доказывали, что Киев должен "уважать свободу слова" и позволять россиянам полноценно работать в Украине.

Впрочем, после нескольких случаев вмешательства РФ в политические процессы в нескольких европейских государствах мнение политиков начало меняться.

Еще в 2015 году за запрет ретрансляции российских государственных телеканалов взялась Молдова; впрочем, впоследствии это решение заменили на частичный запрет – прекращение трансляции только новостей и политических ток-шоу.

В ЕС первыми к пониманию гибридных угроз пришли в государствах Балтии, где российское гибридное влияние ощущается больше всего. В Латвии весной 2016 года на полгода запретили ретрансляцию телеканала "Россия-РТР". Следующей стала Литва, где осенью 2016-го на три месяца остановили трансляцию РТР "Планета" за подстрекательство к войне.

"Детскую порнографию надо блокировать? То же самое – с российской пропагандой в интернете"

Впоследствии запрет для РТР возобновили, и за его нарушение серьезно наказывали – так, в Литве одного из кабельных операторов, который не исключил этот канал из своего пакета услуг, оштрафовали на 150 тыс. евро.

Впрочем, все эти запреты были фрагментарными.

А в конце 2019 года произошло то, что напоминает украинское решение.

Под санкции ЕС попал российский миллиардер Юрий Ковальчук, у которого в России – своя медиагруппа, популярная также среди русских зрителей государств Балтии. На этом основании Национальный совет Латвии по электронным СМИ объявил, что останавливает трансляцию сразу девяти каналов, номинальным конечным владельцем которых является Ковальчук. А в 2020 году тот же латвийский орган запретил все телеканалы государственной медиагруппы RT (ранее действовала под брендом Russia Today). К тому же Латвия призвала ЕС сделать то же самое. Этим приглашением воспользовались их соседи в Литве.

Более того, латвийские власти наказывают тех журналистов, кто сотрудничает с рупорами российской пропаганды, так как считают это нарушением санкций ЕС.

Скажете, что опыт Балтии не показателен? А зря.

Если мы говорим о законности или о международной легитимности действий Украины, то как раз балтийский опыт очень иллюстративен.

Ведь как бы кто ни относился к решениям официальной Риги и Вильнюса, но факт в том, что эти столицы не имеют никаких проблем в Евросоюзе из-за своих решений. Их обвиняют в "подавлении свободы слова", их не упрекают за ограничения плюрализма. Поэтому нет оснований ожидать массовых упреков в адрес Украины.

Причина – в том, что Европа с 2014 года сменилась.

Призывы лишить лицензии российских пропагандистов теперь звучат также и в Западной Европе, и не только в таких скептических к РФ странах, как Великобритания.

Даже в традиционно пророссийской Франции есть закон о противодействии фейкам и пропаганде, который будет действовать во время предвыборной кампании и позволит запрещать трансляцию тех каналов, которые распространяют "дезу" в период выборов. Впрочем, на практике его еще не применяли.

А что в международных судах?

Как ни странно, но и российский МИД, и сам государственный медиахолдинг пока ограничиваются лишь гневными заявлениями о притеснениях свободы слова и нарушениях прав русскоязычных. Например, об их обращение в Европейский суд по правам человека ничего не известно.

Со стороны российских пропагандистов была только одна попытка обжаловать помехи для их активности – четыре корреспондента канала "Россия-24" пожаловались в Страсбург на решение Вильнюса об их депортации. ЕСПЧ встал на сторону литовских властей и упрекнул российских "журналистов" в том, что их деятельность "не соответствует принципам ответственной журналистики".

Но есть еще более интересный пример проигрыша пропагандистского телевидения.

Правда, не российского, а... курдского, которое действовало в эмиграции – в Дании.

Речь идет о телеканале ROJ TV, финансирование которого осуществляла "Рабочая партия Курдистана" – формирование, которое борется за отделение курдских регионов от Турции и во многих государствах имеет статус террористической организации.

Этот телеканал получил от датских властей лицензию на вещание через спутник и транслировал свои программы на всю Европу и Ближний Восток. Как утверждается в решении ЕСПЧ (тот цитирует выводы национальных судов), на телеканале не искали баланс мнений и вели, по сути, пропагандистскую деятельность.

Лицензии его лишили не сразу – сначала, еще в 2007-2008 годах, датский суд отказался наказывать медиа, связанное с террористической организацией, пояснив, что "свобода мнений" является достаточным обоснованием для продолжения деятельности даже таких СМИ. Однако впоследствии дело снова подняли.

Потребовалось возмущение Германии; решение Суда ЕС о возможности наказывать телерадиовещателей даже из другого государства; и, наконец, изменение отношения к рамкам свободы слова в мире. В итоге в 2012 году суд Копенгагена остановил лицензию вещателя и наложил на него штраф в размере почти 350 тыс. евро. Верховный суд оставил решение в силе и увеличил штраф почти вдвое.

Европейский суд по правам человека, куда обратились журналисты, поддержал запрет их деятельности и добавил, что телекомпания, которая сеяла язык ненависти, не пыталась соблюдать баланс, в действительности не использовала свободу слова, а злоупотребляла ею.

Победа не в кармане

Впрочем, не стоит считать, что победа у украинского правительства уже в кармане.

Есть значительная угроза того, что на первом этапе Европейский суд по правам человека – если команда Медведчука обратится туда – встанет на сторону телеканалов и обяжет Киев приостановить решение об их запрете. Такой механизм в ЕСПЧ есть. Он называется "правило 39" и позволяет Суду в исключительных случаях обязывать государства-члены Совета Европы останавливать оспариваемые решения.

Так произошло, например, в Грузии, когда в 2017 году соратники Михеила Саакашвили пожаловались в Страсбург на то, что у них "отжимают" телеканал "Рустави-2", который был главным рупором оппозиции в стране.

Там произошло довольно непрозрачное изменение собственности, поэтому в Страсбурге не поверили доводам правительства о том, что все законно, и решили, что на время рассмотрения дела по существу необходимо заморозить любые изменения, в том числе в редакционной политике и в коллективе медиа.

Так команда Саакашвили с помощью "правила 39" сохранила влияние на канал... но только на два года. Уже летом 2019 года ЕСПЧ снял свой запрет, решил, что нет оснований говорить о нарушении прав бывших собственников, и отклонил жалобу.

Конечно, истории и в Грузии, и в Дании очень не похожи на украинскую. Но из них, впрочем, можно сделать один очень важный вывод для Украины. "Легитимное право бороться с дезинформацией" (как охарактеризовал эти санкции ЕС) не может быть произвольным. Если официальный Киев взялся за эту борьбу, то должен быть готов обосновать свои действия.

И именно от наличия и качества доказательной базы зависит, сохранятся ли санкции против медиаимперии Медведчука, повлияв на медиаполе Украины – или они станут лишь ярким эпизодом хаоса, после которого каналы пропаганды смогут восстановиться и даже усилиться.

Автор: Сергей Сидоренко,

редактор "Европейской правды"