На заседании Верховной рады в понедельник парламент должен принять небольшой пакет законов, являющихся частью договоренности с ЕС о предоставлении Украине статуса кандидата. 11 июня президент Зеленский передал их список президенту Еврокомиссии Урсуле фон дер Ляйен как доказательство того, что Украина готова к реформам.

Реальное значение для доказательства этой готовности имеет только один закон – о ратификации международного договора с длинным названием: "Конвенция Совета Европы о предотвращении насилия в отношении женщин и домашнего насилия и борьбе с этими явлениями", известного по короткому неофициальному названию "Стамбульская конвенция".

Планы ее принятия были особенно важны для Нидерландов и Швеции – двух стран-скептиков, которые в конце концов согласились поддержать статус кандидата для Украины. Для них вопросы равенства и защиты прав человека имеет особый вес. Да и вообще для Западной Европы это как маркер цивилизованности, которому отвечают все государства-кандидаты в ЕС. Даже новые. Кроме Турции, которая недавно отказалась от движения в ЕС и денонсировала конвенцию, и Украины.

А еще это голосование станет тестом для фракций и депутатов на их европейскость.

Потому что в Раде, как оказалось, даже в нынешних условиях хватает тех, кто хочет "завалить" этот договор.

В том числе во фракциях, которые позиционируются как проевропейские. Даже несмотря на угрозу того, что это ухудшит формулировку "кандидатского" решения ЕС. Даже несмотря на то, что решение предлагается сопроводить односторонней декларацией, снимающей ключевые замечания Совета церквей.

Опыт соседей

Будем откровенны: реальная причина того, что многие нардепы не хотят голосовать "за" – это боязнь "мести избирателей". Существует стереотип, что широкие круги электората настолько обеспокоены гендерными вопросами, что выступят против конвенции даже во вред европейской интеграции Украины.

В этом смысле очень примечательны примеры Молдовы и Грузии. Эти два государства, которые несравненно консервативнее Украины, где церковь оказывает значительно большее влияние на политику, имели ровно такие же дискуссии и возражения со стороны церквей. Но как только они завершили ратификацию – как тема исчезла из повестки дня.

Грузия ратифицировала конвенцию еще весной 2017 года, и, несмотря на определенные недовольства церковных кругов, парламент быстро провел процедуру. Интересно, что на тот момент какого-либо категорического требования по этому поводу в адрес Грузии не было. Процедура утверждения безвиза уже завершилась, каких-то других принципиальных шагов в отношениях с ЕС не было даже в планах. Похоже, депутаты пытались провести это, как казалось, непопулярное решение, не дожидаясь парламентских выборов 2020 года.

Впрочем, как оказалось, никаких электоральных последствий не было.

Грузия вообще остается очень консервативной; например, два года назад попытка провести прайд в Тбилиси привела к массовому избиению, которое толерировалось властями, а один человек в итоге погиб. Однако Стамбульская конвенция после утверждения вообще не становилась поводом для протестов, вспоминает Гиорги Канделаки, депутат того созыва парламента. На мажоритарных округах это также не стало темой претензий в адрес тех депутатов, кто поддержал ратификацию.

Это, возможно, кажется странным, учитывая, что в соседних Армении и Украине, где ратификации еще не произошло, церковь продолжала делать все, чтобы ее предотвратить. Но на самом деле в этом есть логика. После ратификации оказывается, что все без исключения страшилки, которыми объясняют "угрозу" от конвенции, были просто ошибочны.

Еще более показательная история – в Молдове, ратифицировавшей конвенцию.

Здесь в течение нескольких лет тематика Стамбульской конвенции была поводом для настоящих баталий и среди политиков, и на улицах.

Были немногочисленные непартийные митинги "за" и масштабные протесты "против", проводимые пророссийскими партиями. Но главное – это церковь, которая в Молдове имеет огромное влияние. Там также были многократные обращения к парламенту, правительству и президентке с объяснением, что конвенция, мол, "содержит положения об искоренении традиций" и "отрицает существование мужчины и женщины" (и первое, и второе неправда, но кто ж будет читать?)

Конечно, в парламенте была мощная (антиевропейская) оппозиция этому решению.

А учитывая, что в Молдове депутатов избирают по мажоритарным округам, были опасения и во властных кругах. Но результат истории оказался впечатляющим.

Автор этих строк был в Молдове в недельной командировке через две недели после того, как парламент поддержал документ во втором чтении, и с удивлением выяснил, что это вообще перестало быть темой для дискуссий. Большинство рядовых граждан и в городах, и в селах только что-то слышало об этом, но оказалось совершенно безразлично к теме. В СМИ сообщали разве что об инициативе отдельных священников о том, чтобы отлучать от церкви голосовавших за депутатов, но она вообще не нашла поддержки.

А главное – то, что люди не ощутили воплощения страшилок, о которых им рассказывали.

Поэтому уже через несколько месяцев об этом перестали вспоминать даже представители церкви.

Есть все основания считать, что такое развитие событий ждет и Украину после ратификации. А она рано или поздно произойдет, потому что даже если ВР провалит голосование 20 июня – к нему во исполнение требований ЕС придется вернуться очень скоро, еще в течение этого созыва. Просто поближе к дате выборов.

Ратификация, но с ограничениями

К тому же в пользу Украины в диалоге с обществом играет то, что президент Зеленский предложил ратифицировать Конвенцию "с ограничениями". Или, на юридическом языке, "с односторонней декларацией".

Этот дополнительный документ позволяет уладить большинство вопросов, которые выдвигал Всеукраинский совет церквей.

В прошлом году "Европейская правда" рекомендовала именно такой путь одобрения Конвенции в Украине (подробнее читайте в статье Защита без гендера: как Украина сможет ратифицировать "конфликтную" Стамбульскую конвенцию). Еще тогда эту идею поддерживал ряд проевропейских депутатов. Именно ее сейчас избрал президент.

Текст заявления можно прочитать на сайте ВР, но ключевыми представляются следующие фразы:

"Украина не рассматривает ни одно из положений Конвенции как обязывающее ее к изменению Конституции Украины и Семейного кодекса Украины, других законов Украины об институтах брака, семьи и усыновления, а также вмешивающееся в право родителей воспитывать своих детей согласно собственным убеждениям… Украина заявляет, что будет применять Конвенцию в соответствии с ценностями, принципами и нормами, определенными Конституцией Украины"

Такой путь уже использовала Хорватия – еще одно государство с сильными христианскими традициями. Именно она была первой (и до нас оставалась единственной) страной, ратифицировавшей конвенцию с оговорками для того, чтобы попытаться снять обеспокоенность противников. И оказалось, что по механизмам Совета Европы это приемлемый вариант.

К слову, в 2018 году прямо перед ратификацией в Хорватии были относительно массовые демонстрации с требованием отказаться от ратификации – но так же после успешного голосования они исчезли. Потому что оказалось, что протестная группа – активная, но маленькая.

На состоявшихся через два года выборах правящая партия премьера Андрея Пленковича снова выиграла и даже улучшила свой результат. Ни один "Стамбул" этому не помешал.

К слову, подписать этот документ Хорватия должна была в начале 2013 года, за полгода до вступления в Евросоюз. И это не случайно.

Выбор между мифами и евроинтеграцией

В 2013 году достаточно было подписать этот новый документ (Стамбульская конвенция открылась для подписей только в 2011 году).

Но сейчас только подписи для страны, которая идет в ЕС, недостаточно. И приходится выбирать – либо ратифицировать этот рамочный договор, либо отказаться от западного курса.

Иногда от противников конвенции приходится слышать: мол, в ЕС есть страны, которые не ратифицировали, и мы можем воздержаться.

Это ошибочная логика.

Действительно, есть шесть государств ЕС, не завершивших ратификацию. Это исключительно государства Восточной Европы (по совпадению, сейчас остались только те, где сильны пророссийские силы или российская пропаганда): Болгария, Чехия, Венгрия, Литва, Латвия и Словакия. Но в том-то и дело, что они уже члены ЕС, и поэтому в их адрес не могут предъявить требование. Приходится убеждать.

А Украина – в более уязвимом положении.

А поскольку в ЕС решения принимаются консенсусом, то любое государство, высоко ценящее права человека (те же Нидерланды и Швеция), может добавить свой обоснованный пункт в список требований, которые должна выполнить Украина для перехода на следующий этап на пути к членству. А таких этапов, как рассказывала ЕвроПравда, еще будет... Хотя высоки шансы, что в случае провала голосования в понедельник это требование появится уже на этой неделе – в перечне реформ, которые следует выполнить в рамках обретения кандидатского статуса.

Следует особо отметить: да, ЕС может требовать принятия конвенции, утверждающей европейские ценности, даже если этот документ не является частью права ЕС. Более того, Евросоюз уже неоднократно выдвигал такое требование. Более того, оно звучало даже от Литвы, которая сама еще не прошла этот путь.

Такова реальность.

И депутатам, которые будут голосовать в понедельник, следует понимать последствия своего решения.

А еще многим противникам Стамбульской конвенции следует наконец прочесть, почему в документе употребляется слово "гендер", и понять, что ни к каким однополым бракам или другим вещам, противоречащим действующей Конституции, она просто не имеет отношения.

Статья 3 Конвенции: "Насилие в отношении женщин по гендерному признаку означает насилие, которое направлено против женщины потому, что она является женщиной, или затрагивает женщин непропорционально".

Автор: Сергей Сидоренко,

редактор "Европейской правды"