Российские инструкторы и альтернативный центр власти: взгляд из Тбилиси на протесты в Грузии
Насколько высоки шансы на победу у нынешних протестов в Грузии?
Ответ на этот вопрос зависит от множества факторов. И речь идет не только о готовности рядовых участников протеста и дальше выходить на митинги.
Среди этих факторов: дальнейшая демонстрация поддержки протеста чиновниками, готовность Запада признать нынешние власти Грузии нелегитимными, лояльности полиции и армии.
На эти вопросы отвечает грузинский политолог, эксперт Georgian Strategic Analysis Center Гела Васадзе.
Советуем посмотреть видео с его интервью. А ниже – ключевые тезисы грузинского политолога.
Причина разрыва с ЕС
Решение "Грузинской мечты" заморозить переговоры с ЕС на первый взгляд выглядит нелогичным.
Протесты против фальсификации выборов не привели к успеху, поскольку оппозиция не смогла обозначить четкую политическую цель, и как результат – накопленный протестный потенциал так и не был реализован.
Зачем в такой ситуации идти на обострение? Этому есть два возможных объяснения.
Существует версия, что власти просто обиделись на недавнее решение Европарламента (который потребовал провести перевыборы и ввести санкции против ключевых персон правящей партии. – Ред.).
И если это так, то перефразируя известную фразу – это не преступление, это хуже, чем преступление, это ошибка.
Вторая версия – власти специально прошли на этот шаг, чтобы спровоцировать насилие и подавить гражданское общество, политические партии и гражданские свободы.
При этом такой протест был ожидаемым с большой степенью вероятности. И также был ожидаемым и масштаб протестов.
Поскольку очевидно, что когда тебе лишают будущего, то ты начинаешь сопротивляться.
И то, что протестный потенциал был среди населения, было всем хорошо известно.
Однако не стоит сравнивать нынешние события в Грузии с украинским Майданом, поскольку, если сравнивать хронологически, мы еще до "ёлки" не добрались.
И это не говоря о других отличиях.
Стратегия полиции и протестующих
Протестующие постепенно приспосабливаются к противостоянию с полицией, давая ей меньше возможностей действовать некорректно.
Одновременно пытается адаптироваться к новой ситуации и полиция. Например, прошлую ночь (на 3 декабря. – Ред.) полиция решила вообще не давать протестующим возможности собраться.
То есть обычно на протесты люди приходят к девяти-десяти часам вечера. К этому времени уже собирается основная масса. И поэтому полиция решила начать свой разгон раньше.
Активная часть молодежи ответила тем, что распространила свои выпады и провокации против полиции на прилегающую территорию. В итоге противостояние было не только на проспекте Руставели, но и в других местах.
Необходимо пояснить, проспект Руставели – это территория, где в Тбилиси протестуют еще с 1988 года. Поэтому понятно, что это место очень хорошо известно полиции.
А вот прилегающие территории, что с ними делать? И для спецназа это оказалось неприятным сюрпризом.
То есть полиция применила ноу-хау. И активная часть протеста в ответ также применила ноу-хау.
"Эрозия" госаппарата
Пока ситуация еще остаётся неопределенной. Государственный аппарат в целом все еще поддерживает нынешнюю власть.
Нельзя сказать, что он посыпался, однако его эрозия уже идет.
Увольнения чиновников идут волнообразно и зависят от различных факторов. Например, увидел человек видео с избиениями протестующих и принял окончательное решение в этом не участвовать.
Однако ответ на вопрос, станет ли это явление массовым, мы узнаем лишь тогда, когда появиться альтернативный центр притяжения для госаппарата.
Сложнее ситуация с силовыми структурами.
Дело в том, что те (полицейские и спецназ. – Ред.), которые сейчас находятся на проспекте Руставели, большинство из них – это новонабранные "титушки", которые просто прошли ускоренный курс подготовки на военной базе "Вазиани".
То есть в разгонах принимает участие не старая полиция, не те работники полиции, которые давно работают в правоохранительных органах.
И как говорят злые языки, чего я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, новых "полицейских" в Вазиани натаскивают российские инструкторы.
Что касается силовых структур, то там пока зафиксирован лишь единичный случай увольнения в знак протеста.
Но гораздо более интересен тот факт, что в центральных отделениях полиции отказались принимать задержанных в ходе протестов.
Уточню, что это пока также непроверенная информация, но есть сигналы, что полиция отказалась принимать задержанных, поскольку они были избиты. В итоге их были вынуждены отвести в другие изоляторы, а некоторых пришлось везти в больницы.
Аналогичная ситуация с армией, которая очень недовольна властями.
Причина очень проста: среди военных фактически невозможно найти сторонников РФ.
Конечно, можно достать какого-то генерала из нафталина, но что делать со средним офицерским звеном?
Понятно, что армия сохраняет лояльность властям, потому что это силовая структура. Но в случае, если власти будут стрелять в простых граждан, эта лояльность может исчезнуть.
Фактор Саломе Зурабишвили
Катализатором протестов могут стать президентские выборы, запланированные на 14 декабря.
Понятно, что власти хотят скорее отстранить от должности президента Саломе Зурабишвили и посадить своего ставленника.
Тем более, что срок полномочий Зурабишвили действительно истекает.
Однако если недавние парламентские выборы были несправедливыми и не свободными, значит, и парламент не является легитимным.
А если парламент нелегитимный, то как он может избрать легитимного президента?
Поэтому Саломе Зурабишвили предлагает следующую схему – возврат старого парламента и старого правительства, а также назначение новых выборов.
Соответствующий запрос она уже подала в Конституционный суд. Возможно, Конституционный суд будет затягивать свое решение, поскольку власти надеются, что протесты хоть немного выдохнутся (3 декабря КС Грузии отказался рассматривать этот иск. – Ред.).
И как только Конституционный суд примет свое решение, и оно будет состоять в том, чтобы не удовлетворять иск Зурабишвили, она может объявить, что власть вышла из конституционного поля, и начать формирование нового центра силы, которому переподчиняется госаппарат.
И это важно, поскольку тогда чиновникам будет куда идти.
Впрочем, в таком случае грузинские власти могут попытаться решить эту проблему силовым путем. К сожалению, в Грузии возможен не только революционный, но и контрреволюционный сценарий.
Гибридное и силовое влияние РФ
Следы влияния России всегда присутствуют. Просто вопрос, в какой форме Россия участвует в нынешних событиях.
Естественно, они не участвуют в открытую, флагами не размахивает.
У нас есть масса народа, которые верят, что из Кремля напрямую звонят Иванишвили (Бидзина Иванишвили, основатель и почетный глава "Грузинской мечты". – Ред.) и говорят, что необходимо сделать.
Как я считаю, Россия использует более тонкие методы работы.
Другое дело, что да, интересы Иванишвили и интересы Кремля сейчас совпадают. Они начали совпадать с февраля 2022 года. И чем дальше, тем больше они совпадают.
Также многие грузины верят в то, что в случае, если революция победит, Россия начнет боевые действия. Однако это не вопрос веры, это вопрос знания.
У России сегодня в Цхинвальском регионе приблизительно 40 танков и 36 САУ.
Достаточно ли этого, чтобы оккупировать Грузию? Нет.
Достаточно ли этого, чтобы захватить Тбилиси? Нет.
Достаточно ли этого, чтобы рискнуть и устроить военную авантюру? Тоже, думаю, нет.
К прямой военной агрессии Россия не готова. Более того, я не думаю, что у России есть дополнительные военные силы, которые она может перебросить на Грузию.
Другое дело, что, естественно, будут провокации. Если, не дай бог, на улицах Тбилиси прольется кровь, это будет точно по инициативе России.
Потому что грузинская власть прекрасно понимает, что будет, если будет кровь прольется.
Что зависит от Запада?
Позиция западных стран принципиально важна.
Потому что если Запад признает эти выборы и скажет "Грузинской мечте" – окей, ребята, вы такие плохие, но мы вас принимаем такими, какие вы есть, – у протестов не будет возможности развиваться дальше.
В частности, госаппарат, увидев такую позицию Запада, разве он будет готов перейти на сторону альтернативного политического центра? Конечно же, нет.
Беседовал Юрий Панченко,
редактор "Европейской правды"