Блестящая победа консерваторов на парламентских выборах в Великобритании действительно стала неожиданностью – до последнего момента прогнозировалось, что разрыв между тори и лейбористами не превысит 1%.

Эксперты размышляли, насколько сложным будет формирование нового "подвешенного правительства", и обсуждали наиболее вероятные варианты коалиций политсил. Даже ходили слухи, что соперники партии Дэвида Кэмерона готовят массовые протесты, если премьер добровольно не уйдет с Даунинг-стрит.

Но чем меньше голосов оставалось подсчитать, тем больше спадало напряжение вокруг выборов. В результате, как известно, консерваторы одержали поистине историческую победу.

Иллюстрация BBC

Партия Кэмерона набрала почти 37% голосов, которые вылились в 331 парламентское место.

Этого достаточно, чтобы быть партией власти без объединения в коалицию (минимальная численность коалиции – 326 мандатов). Для сравнения, на прошлых выборах консерваторы получили 306 мест и тогда, проведя политические торги, вынуждены были заключить союз с либерал-демократами.

Предвыборная программа лейбористов оказалась для британцев менее убедительной, чем достигнутые действующим правительством показатели экономического роста – в 2014-м ВВП страны продемонстрировал максимальный рост за последние семь лет.

А предостережения лидера лейбористов Эда Милибэнда относительно рисков выхода из ЕС, который лоббируют тори, звучали неуместно. Ведь общественность Великобритании требует именно этого.

Однако основной трагедией для лейбористов стала национальная партия Шотландии, которая получила 56 из 59 мест в палате общин. До новой волны требований об отделении в Шотландии основными игроками в регионе были именно лейбористы.

Причиной же провала радикальной партии Независимости Соединенного Королевства (UKIP) стала осторожность британцев, которая в принципе присуща избирателям большинства стран ЕС. Экспериментировать европейцы привыкли на выборах в Европарламент, на которых, к слову, UKIP обогнала всех соперников, в том числе лейбористов и консерваторов.

А на национальных выборах их популистская риторика не нашла поддержки, в том числе и потому, что консерваторы Кэмерона имеют мощное правое крыло, которое – так же, как и лидер UKIP, друг Путина Найджел Фарадж – выступает за более жесткую миграционную политику и выход из Евросоюза.

Таким образом, британцы после длительных размышлений и колебаний (избирателям во время голосования было впервые запрещено делать селфи на фоне бюллетеня – такие фото расценивались как агитация значительного процента тех, кто еще не определился) сделали выбор в пользу существующего положения дел.

Так останется ли Великобритания в ЕС?

Феномен успеха Дэвида Кэмерона можно частично объяснить его умением слышать свой электорат и ретранслировать его недовольство на кого-то другого, чаще всего – на Евросоюз.

Собственно, тема отношений с ЕС в связке с проблемой огромного количества мигрантов использовалась как основной рычаг влияния на избирателей.

Так, в своей речи по случаю победы на выборах Кэмерон напомнил об обещании провести в 2017 году референдум о выходе из Евросоюза.

По статистике, в первой половине 2014 года в страну переехало 228 тысяч трудовых мигрантов, годом ранее – 95 тысяч. Среди них – большое число граждан ЕС из восточных стран-членов, которые, в соответствии с базовыми принципами функционирования Евросоюза, имеют право на свободное трудоустройство на всей территории сообщества.

Какова перспектива отношений между Британией и ЕС в контексте победы тори?

Скорее всего, консерваторы и дальше будут настаивать на переформатировании членства страны в Европейском союзе.

Что касается референдума, то этот вариант, по мнению автора, используется исключительно как шантаж, способ навязать свою волю Брюсселю. Более того, Кэмерон надеется, что со временем Британия займет в Евросоюзе такое же место и будет иметь похожий вес, что и Германия, однако без дополнительных обязательств.

Риски, которые несет выход из ЕС, слишком велики.

За пределами Евросоюза влияние туманного Альбиона на международной арене неизбежно начнет падать.

Кроме того, такое решение, скорее всего, приведет к ухудшению отношений с Северной Ирландией и Шотландией. Обе они исповедуют политику евроинтеграции и в ближайшее время не собираются сходить с намеченного курса.

А Шотландия, напомним, лишь недавно проводила референдум о выходе из содружества и поддержала единство с минимальным преимуществом.

Но у Британии остается другой путь.

Лондон будет и дальше настаивать в Брюсселе на введении квот на число трудовых мигрантов из других стран ЕС.

Колонка отражает исключительно мнение автора, которое не всегда совпадает с позицией редакции

Автор:

Тарас Ибрагимов,
политолог