"Европейская правда" не впервые обращается к теме мигрантов в Европе. Последней была колонка Аиды Боливар "Один день в аду: из Будапешта в Вену на поезде с мигрантами", где автор описывает свои личные впечатления от "оккупации" мигрантами будапештского вокзала Келети и их продвижения к более зажиточной Австрии.

Материал получил множество отзывов, как положительных, так и отрицательных. Стоит согласиться – проблема мигрантов гораздо глубже ситуации на конкретном вокзале.

Именно поэтому мы предоставляем слово философу Владимиру Ермоленко, который посмотрел на эту проблему под другим углом.

* * * * *

Украинский интернет любит ад. Особенно ад, который может нам доказать, что мы лучше других.

Кризис беженцев в Европе стала точкой, где инстинкт любви к аду стал сильнее разума и анализа.

В этом, кажется, украинский интернет подхватил эстафету российского (!), который также начал находить удовольствие в мантрах о том, что Европа задыхается от мигрантов" и "погибает под наплывом беженцев".

Один из последних примеров – статья Аиды Боливар "Один день в аду – из Будапешта в Вену на поезде с мигрантами". Статья очевидицы лагеря беженцев в Будапеште (и это хорошо), которая давит на упрощенные, если не примитивные, эмоции (и это плохо) и абсолютно слепа к некоторым последствиям собственных суждений (и это еще хуже).

11 тысяч шеров статьи за один день свидетельствуют о том, что вирус ненависти в украинском интернете достаточно силен.

Но демонизируя беженцев с Ближнего Востока или Африки на венгерских вокзалах, смакуя детали того, какие они грязные / наглые / не любят своих детей / пренебрежительно относятся к цивилизации и т.д., мы должны понимать некоторые вещи:

1. Это мало чем отличается от того, что говорят антиукраинские и пропутинские ультраправые в самой Европе. И, открою вам секрет, различий между сирийцами и украинцами эти ультраправые не видят.

2. Те, кто говорит, что Европа должна закрыться от "арабов" (намеренно беру в кавычки) и взамен дать безвизовый режим украинцам, – наивные романтики. В Европе так никто не мыслит.

Там есть те, кто хочет закрыться от всех, и те, кто считает, что надо пытаться открываться для всех (в частности, для нас), хотя бы немного.

3. Если европейцы почитают статьи вроде упомянутой (а они их читают), они придут к простому выводу: украинцы не распространяют либеральные принципы на другие народы. Тогда почему они хотят, чтобы мы, европейцы, распространяли эти принципы на них?

4. Демонизация беженцев в Европе ведет к важным геополитическим последствиям.

В нынешнем ЕС вы можете услышать такие голоса: если мы хотим меньше беженцев – давайте дружить с Асадом / Путиным против "Исламского государства". Эти голоса будут звучать сейчас значительно сильнее.

И они будут слышны не только от ультраправых, но и просто от консерваторов или даже прагматиков.

Таким образом, когда мы смакуем тему "грязных сирийцев", мы фактически смакуем тему "Путин, спаси нас от грязных сирийцев".

5. Наш единственный шанс быть услышанными в Европе – это говорить европейцам, что Европа не ограничивается границами ЕС. Что Европа идет значительно дальше. Что Украина является измерением универсальности для европейского проекта, который все больше рискует остаться локальным.

Если мантра о "грязных сирийцах" идет от нас, это разрушает все. Поставить вместо слова "сирийцы" слово "украинцы" для европейского сердца очень легко.

6. Мы входим в эпоху великого противостояния ценностей. XIX век был веком противостояния между империями, ХХ – между идеологиями, XXI будет веком противостояния ценностей. Не цивилизаций, как считал Сэмюэл Хантингтон (поскольку цивилизации оказываются очень изменчивыми и неустойчивыми), а именно ценностей.

Это борьба между ценностями, где государство работает для индивидов (условно назовем их "европейскими"), и ценностями, где индивиды работают для государства (условно назовем их "евразийскими").

Линия столкновения проходят сегодня по нескольким фронтам. Сирийский и украинский – самые важные. Презирая беженцев, мы ставим себя в логику евразийскую.

И обидно то, что в самой Европе евразийские ценности становятся все сильнее.

7. Унижая "арабов", мы делаем очень интересный ментальный трюк: доказываем себе, что мы являемся "меньшими варварами", чем некоторые другие "варвары".

Интересно, что это именно российская и евразийская, а не европейская ментальная тактика. Россия часто предлагала европейцам идею того, что они являются "меньшими варварами" по сравнению с "большими варварами" (в XVIII и XIX веках – по сравнению с турками, в XX – по сравнению с нацизмом, в XXI – с "исламским терроризмом"). И что они способны защитить цивилизацию от "больших варваров".

А поэтому их надо больше любить, чем "больших варваров", но позволять больше, чем "цивилизованным".

8. Я понимаю, что беженцы действительно могут быть разными. Я не был в Будапеште сейчас и не могу судить о том, что там происходит.

Но я слышал много историй о грязных переселенцах с Донбасса. И я после этого объездил немало их поселений.

И в основном я видел очень хороших людей, которые сильно страдают.

Автор: Владимир Ермоленко,

философ, 

доктор политических исследований (EHESS, Париж),

директор европейских проектов ОО "Интерньюз-Украина"

Публикации в рубрике "Экспертное мнение" не являются редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора