По очевидным причинам агрессия Москвы против Киева привела к заметному росту поддержки и предрасположенности украинцев к вступлению в НАТО. За последние два года украинская общественность сделала разворот от скептицизма против Альянса к его положительному восприятию.

До 2013 года почти две трети населения Украины были категорически против членства в НАТО. Сегодня более половины украинцев хотят вступить в Альянс и лишь относительно небольшое меньшинство выступает против.

Киев не только активно внедряет стандарты НАТО в своей армии, но также оказывает давление на Запад, чтобы, наконец, открыть для Украины дверь в НАТО.

Тем не менее, громогласные планы украинского правительства и гражданского общества о вступлении в НАТО базируются на серьезном аналитическом заблуждении.

Это правда, что ни одна страна-член НАТО не настроена враждебно к украинцам и что все правительства Альянса будут только приветствовать рост безопасности в Восточной Европе.

Тем не менее,

лишь немногие государства-члены НАТО будут готовы взять на себя обязательство принять участие в военной защите постсоветских республик, которые в настоящее время находятся за пределами НАТО.

Можно утверждать, что безотлагательное вступление некоторых стран Восточной Европы в НАТО в 1999 и 2004 годах было вызвано временным западноевропейским непониманием природы и силы русского национализма. В частности, прибалтийским республикам, возможно, просто повезло.

До недавнего времени общественное мнение большинства стран Западной Европы игнорировало или сознательно преуменьшало как исторический российский империализм, так и недавние политические события после распада Советского Союза, хотя подозрительные предзнаменования о природе российской политики наблюдались уже в 1990-е годы.

Среди ранних признаков сохраняющейся угрозы, исходящей из Москвы, были пламенная поддержка Кремлем имперских схем Слободана Милошевича в бывшей Югославии или последовательное нежелание России вывести свои незаконно дислоцированные войска из Молдовы.

Другие проигнорированные знаки включали в себя шокирующие взлеты таких откровенных фашистов, как Владимир Жириновский, в российской парламентской политике в середине 1990-х годов, и Александр Дугин - в постсоветской интеллектуальной жизни в конце 1990-х годов. Эти и целый ряд подобных явлений происходили еще в течение первого десятилетия российской постсоветской истории и, таким образом, до прихода к власти Путина.

Однако они не были или же были недостаточно проблематизированы в европейских научных центрах по изучению внешней политики, значимых средствах массовой информации, специализированных правительственных ведомствах, соответствующих международных организациях, а также в релевантных европейских политических и научных ассоциациях.

Недостаток опубликованных исследований и специализированной журналистики о постсоветском российском неоимпериализме привел к отсутствию соответствующей обеспокоенности среди ведущих европейских политиков.

До сегодняшнего дня все международное сообщество штатных исследователей ультранационализма постсоветской России – возможно, одной из самых больших угроз человечеству сегодня – состоит из всего лишь десятка экспертов, постоянно работающих по этой теме.

Большинство из них, имея временные контракты, заняты поддержанием своего существования и не в состоянии полностью сосредоточиться на продвижении и публикации своих открытий о различных мутациях и источниках постсоветских крайне правых и их влиянии на внешнюю и внутреннюю политику России.

Имея за спиной десятилетия практического опыта отношений с царским и советским империализмом, старые нации Восточной Европы – не в последнюю очередь, прибалты – имели более глубокое понимание циклов и импульсов российской политики и, таким образом, стремились действовать быстро.

В середине 1990-х годов они заметили свой временный шанс и настояли на членстве в НАТО до того, как эта возможность снова исчезла. Сознательно или нет, они воспользовались недопониманием сути российской политики среди западноевропейских интеллектуальных и политических элит.

Поскольку постсоветская Россия в старой Европе воспринималась как модернизирующееся и самодостаточное национальное государство, казалось, не имеет значения, будет ли та или иная страна Восточной Европы включена в НАТО, или нет.

Только в последнее время западноевропейская общественность начала воспринимать Россию такой, какой она всегда и была с 1991 года, а именно - как постимперское государство, чьи шансы на внутреннюю демократизацию и внешнюю умеренность без массированной поддержки политического плюрализма Западом и решительной европейской интеграции будут небольшими.

К счастью для новых восточноевропейских членов НАТО, большинство жителей Запада оставалось в неведении о высоких рисках их безопасности, связанных с возможным возрождением русского имперского реваншизма. Таким образом, они не понимали, какие далеко идущие обязательства взяли на себя их страны, когда Вашингтонский договор был распространен на Таллинн, Ригу или Вильнюс.

Не будет слишком смелым предположением утверждать, что Эстония, Латвия или Литва не имели бы сегодня никаких шансов вступить в НАТО, если бы они не сделали этого в 2004 году.

И если, в свою очередь, Эстония не была бы в настоящее время членом НАТО, то – при прочих равных условиях – ее восточный город Нарва, вероятно, сегодня был бы оккупирован Россией.

Неудивительно, что Украина, Грузия и другие страны постсоветского пространства глубоко обеспокоены своей текущей и будущей безопасностью.

На фоне их противостояния с одной из крупнейших военных держав на земном шаре украинцы, естественно, надеются на вступление в НАТО. Тем не менее, эти надежды обречены остаться нереализованными, так как сам Запад сегодня начал бояться России.

Главное препятствие для таких стран, как Украина и Грузия, сегодня – это не только западное нежелание инвестировать в их безопасность.

После демонстративных военных интервенций России в Крыму, на Донбассе и в Сирии многие западные европейцы категорически против участия своих стран в потенциальной войне со страной, имеющей достаточный ядерный потенциал, чтобы уничтожить все человечества.

Как ни странно, Украина и Грузия получат шанс вступить в НАТО только тогда, когда их конфликты с Россией будут полностью погашены, то есть когда они больше не будут нуждаться в защите НАТО.

Автор: Андреас Умланд,

кандидат исторических наук, кандидат политических наук, 
сотрудник Института евроатлантического сотрудничества в Киеве

Публикации в рубрике "Экспертное мнение" не являются редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора