Чуть больше года назад, 9 ноября 2016 года произошло то, чего почти никто себе не представлял. Дональд Трамп был избран 45-м президентом Соединенных Штатов Америки.

С тех пор США, похоже, не только подтвердили, но даже превзошли самые худшие антиамериканские стереотипы крайне правых и крайне левых.

По прошествии почти одного года воплощения лозунга "America First" даже самые заядлые атлантисты больше не могут отрицать наличие кризиса трансатлантических отношений. Однако этот кризис является лишь частью потрясения международного порядка в целом.

Время подвести первые итоги. Какие опасения подтвердились? Какие надежды оправдались либо рухнули?

США – страна без компаса и внешней политики

Начнем с положительных моментов. Хотя президент США ошарашил или оскорбил почти каждого главу государства или правительства, но – по крайней мере, до настоящего момента – не развязал никакой войны, пусть даже в Северной Корее ситуация балансирует на лезвии ножа.

Кроме того, Дональд Трамп до сих пор сумел реализовать только немногие из своих целей. Налоговая реформа и назначение преемника в Верховном суде – вот, вроде бы, единственные проекты, на которые он смог получить одобрение Конгресса.

А в остальном оказывается, что в отличие от России, Китая, а также государств-членов Европейского Союза – Венгрии и Польши, 250-летнюю американскую демократию не так-то просто подчинить политике и взглядам действующего правителя, и что система "сдержек и противовесов" (checks and balances) в значительной степени функционирует.

Так, после заявления Трампа о выходе из Парижского соглашения по климату американские штаты договорились о "Союзе по защите климата", находящиеся под угрозой выдворения переселенцы из Латинской Америки получают приют и поддержку во многих городах, суды США сдерживают третью попытку Трампа отказывать во въезде в США гражданам из определенных мусульманских государств точно так же, как блокируют его план прекратить брать в армию транссексуалов.

Он потерпел фиаско с отменой реформы здравоохранения Обамы так же, как со строительством стены на мексиканской границе, и последнее, но не менее важное то, что Министерство юстиции задействовало в лице Роберта Мюллера спецпрокурора ЦРУ, который расследует дело против президента и его окружения в отношении их "связей с Россией".

Другими словами, вопреки многочисленным словесным атакам твитирующего президента и его свиты – разделение властей (пока еще) функционирует. С другой стороны,

надежда на то, что Дональд Трамп  вообще не захочет управлять и передаст дело оперативного руководства штабу "здравомыслящих" технократов, полностью рухнула.

Американское правительство раздроблено. Государственный департамент de facto осиротел, а большинство представителей дипломатического корпуса находятся во внутренней или внешней эмиграции.

И, похоже, это лишь вопрос времени, когда государственный секретарь Рекс Тиллерсон, один из последних "рациональных" членов правительства, будет заменен военнослужащим США.

Трамп вышел из переговоров по подписанию трансатлантического торгового договора ТТIP (Transatlantic Trade and Investment Partnership). Он расторгнул Парижское соглашение по климату, сократил бюджет Госдепартамента на 30% и повторно поставил под сомнение роль Америки в НАТО. Трамп поставил на кон ядерное соглашение с Ираном и заставил ООН сократить бюджет на ее мирные миссии на $600 млн. Правительство Трампа в настоящее время является скорее риском, чем гарантом безопасности.

Невзирая на это, Трамп управляет – собственно говоря, преимущественно через Twitter и в большинстве случаев конфузно и хаотично, – но, похоже, это доставляет ему такое большое удовольствие, что он уже вслух задумался о втором сроке своего правления.

Таким образом, совсем неудивительно, что со времени вступления в должность Дональда Трампа буквально стало модой петь траурные песни по США. Старый, проходящий красной нитью через историю Федеративной Республики Германии внешнеполитический спор между трансатлантистами и европейцами (бывшими голлистами), кажется, разрешился.

Дональд Трамп является последним "гвоздем в гроб атлантического Запада".

С диагнозом почти все согласны. В лице Дональда Трампа с недавних пор самой могущественной страной в мире правит максимально возможный аварийный случай. США больше не возглавляют свободный и открытый мир, они работают против него.

Cамовлюбленный и непредсказуемый нарцисс прикладывается стенобитным шаром к фундаментальным основам западной "общности, основанной на сходных ценностях". Однако в вопросе о терапии есть существенные различия.

С одной стороны, мы по-прежнему имеем кучку сильно разочаровавшихся, отчаявшихся, попавших под давление необходимости оправдываться и объясняться трансатлантистов, которые, тем не менее, мужественно акцентируют внимание на важности и релевантности трансатлантических отношений и считают весьма странной идею "только" из-за Трампа сразу объявлять атлантизм мертвым. К тому же эта идея приходит с континента, который и сам-то довольно хилый.

С другой стороны, у нас есть широкая коалиция сторонников ЕС, левых и правых антиамериканистов и горько разочаровавшихся бывших евроатлантистов, которые хотят либо полностью похоронить атлантизм, либо выступить в защиту "эмансипации" европейцев от ставшего непредсказуемым "старшего брата".

Атлантисты – в безвыходном положении?

Следует признать, что президент США не облегчает жизнь сторонникам атлантистского Запада. Человек, которого может вывести из равновесия обычный твит и который "хотел вызвать огонь и ярость над Северной Кореей", имеет полномочия распоряжаться ядерными кодами США.

Даже убежденные атлантисты не могут отрицать того, что главная политическая опасность для "атлантической общности" исходит не от Москвы или Пекина, а от Вашингтона. Но в отличие от антиамериканистов эта "общность, основанная на сходных ценностях", является для них не просто устойчивой фразой, за которой скрывается стремление США к мировому господству, но достижением, которое попало под прессинг и которое, однако, необходимо оберегать и спасать для будущего времени после Трампа.

Многие из них находятся в одной из четырех фаз, которые супруги переживают при разводе: нежелание признать свершившийся факт, гнев, депрессия и акцептация.

И все-таки они придерживаются того мнения, что в трансатлантических отношениях больше нечего романтизировать, а необходимость наладить возрастает. А для этого надо также, чтобы Европа образовала более сильный противовес. Но новое могущество должно расцветать внутри партнерства с Америкой, а не за его пределами.

Для многих критиков Америки и "постатлантистов" Трамп не является аварийным случаем американской истории, но результатом многолетней политической слепоты, растущего социального неравенства, надменности власть имущих и самодовольной гордыни великой американской державы после 1989 года.

Не позднее чем с момента начала противоречащей международному праву войны в Ираке страна потеряла то, что американский политолог Джозеф Най назвал "мягкой силой" (soft power), которая и формировала культурную и ценностную привлекательность Соединенных Штатов после окончания Второй мировой войны. Дональд Трамп сорвал маску с лица США и показал истинное лицо бессовестной мировой державы, озабоченной лишь своей собственной выгодой.

"Европейцы", напротив, видят в избрании Трампа конец развития, которое наметилось еще при президентах Клинтоне, Буше и Обаме. Конец американской системы автоматического заступничества, требование более справедливого "распределения бремени ответственности" (burden sharing) и обращение к тихоокеанскому региону характеризуют данную точку зрения и предполагают необходимость реорганизации западного лагеря.

Хотя НАТО все еще заботится о безопасности Европы, шаткое отношение Трампа к "устаревшему" Альянсу показывает, что для европейцев в дальнейшем лучше не полагаться на это, так как интересы безопасности ЕС и НАТО и без того никогда не совпадали полностью. То обстоятельство, что британцы, которые всегда твердили об этом, теперь больше не смогут препятствовать военному сотрудничеству в ЕС, относится к совсем малым позитивным косвенным последствиям Brexit.

Дональд Трамп и Владимир Путин функционируют при этом в некотором роде как "акушеры" нового оборонительного союза.

Один позволяет возникать сомнению в военной поддержке со стороны США, а другой создает неуверенность в завтрашнем дне на Востоке.

Вывод из такого развития событий звучит логично: Европа, или точнее ЕС должен наконец-то серьезно отнестись к эмансипации от "старшего брата", а также стоять на своих собственных ногах в сфере политики безопасности. Европейский Союз (включая англичан) в настоящее время отдает на оборону примерно треть от того, что тратят США. Тем не менее, они достигают лишь 10-15% американских возможностей.

Отдавать много денег и мало за это получать – именно это должно в будущем измениться с помощью программы PESCO (Permanent Structured cooperation), которая с 1954 года представляет собой первый серьезный шаг ЕС к созданию оборонного союза. 

PESCO – между знаменательной вехой и дорожной вешкой

Необходимость совместной европейской политики безопасности и обороны на самом деле давно назрела, и европейский оборонный союз PESCO - вовсе не первый, но на сегодня последний компонент из бесконечного ряда инициатив и попыток.

Несмотря на все формальные заверения в усилении сотрудничества, европейцы по-прежнему позволяют себе 17 типов танков, 29 видов фрегатов и эсминцев, а также 20 разновидностей боевых самолетов. Процедуры выполнения совместных миссий сложны, а способы финансирования авантюрны.

Соглашение PESCO является первым шагом в правильном направлении. Поэтому оно не означает создания ни нового военного альянса, ни европейской армии. PESCO воплощает лишь до сих пор недостижимую амбициозную цель, а именно: для начала – рационально скооперироваться и усилить военные способности за счет отказа от ненужного дублирования в работе, а также лучше использовать ограниченные ресурсы.

Сюда относится концепция Европейского фонда обороны, который в 2019 и 2020 годах предполагается оживить финансированием на общую сумму в 500 млн евро, уже созданное в 2004 году Европейское оборонное агентство и согласованная также в 2004-м концепция малых боевых формирований ЕС для преодоления и предупреждения кризисных ситуаций.

Программа PESCO – если ей суждено быть успешной – является первым шагом к большей европейской политической независимости. Не больше, но и не меньше.

Потому что ни Франция, ни Великобритания не могут и не хотят заменить США в роли могущественных гарантов европейской безопасности.

При этом не следует забывать одного: Соединенные Штаты, собственно говоря, больше не являются нашим самым надежным союзником, но остаются все еще нашим самым релевантным партнером. Как раз в вопросах политики безопасности Евросоюз остается нацеленным на дальнейшую тесную кооперацию с Вашингтоном.

Но там, где американская политика направлена против наших интересов и ценностей, Европа должна выступать против. Это касается такой разнообразной тематики, как изменение климата, свободная торговля, иранское ядерное соглашение или северокорейский кризис.

Кроме того, при всей справедливой критике Трампа мы должны следить, чтобы она не ограничивалась пораженчеством, цинизмом, самомнением (для которого с учетом нынешнего состояния ЕС нет никаких оснований) и антиамериканизмом – как бы соблазнительно это ни было.

Европейцам ничего иного не остается, как продолжать – насколько хорошо это возможно – работать с правительством Трампа и одновременно искать контакт с Конгрессом, с заинтересованными в кооперации с Европой политиками в различных штатах, а также с неправительственными организациями и аналитическими центрами.

Мы должны делать все для того, чтобы после Дональда Трампа не только сохранилась жизнь, но и остался проект "Запада". При этом речь должна также идти о том, чтобы в сомнительном случае сохранить монолитность ЕС в противовес США и Великобритании – обеих бывших трансатлантических держав-лидеров.

Нам нужно и то, и другое: больше Европы и демократии, с одной стороны, и сохранение трансатлантических основ для времени после Трампа – с другой. Демократии должны отвечать на наступление авторитарных структур и личностей "демократизацией политики безопасности". Потому что демократия и мир нераздельны.

Необходимым является внедрение и соблюдение правил и норм, аутентичное применение санкций к нарушителям согласованного порядка, развитие международного правосудия (подсудности Международному уголовному трибуналу), а также усиление международных организаций, прав национальных парламентов и гражданских обществ внутри страны и за рубежом.

Трамп – это не Америка, и он не будет править вечно. Цель должна заключаться в том, чтобы следующий американский президент не оказался вынужденным вступать в должность на развалинах западного мира.

Автор: Рольф Мютцених,

депутат Бундестага (СДПГ)

Статья впервые размещена на сайте IPG и публикуется с разрешения правообладателя, с редакционными сокращениями

Публикации в рубрике "Экспертное мнение" не является редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора