Во время осенней сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) ее президент Педро Аграмунт попытался обеспечить российской делегации гарантированное и безболезненное возвращение в ассамблею в следующем году.

В январе 2017 года все делегации ПАСЕ должны пройти формальное подтверждение своих полномочий. Россия хорошо осознает, что при существующей процедуре ей не избежать продолжения санкций, поэтому Кремль предложил проверенный тоталитарными режимами метод: "неудобный" закон надо перекроить "под себя".

Этот механизм согласовали на уровне руководства ПАСЕ, его должны были вынести в сессионный зал... но из-за того, что эта попытка совпала с новостями о военных преступлениях РФ в Алеппо, она провалилась – Аграмунта не поддержала ни одна фракция.

Однако, переговоры о возвращении РФ по-прежнему продолжаются.

О том, нужен ли ПАСЕ диалог с Москвой и каким он должен быть, рассказал литовский парламентарий Эгидиус Варейкис (группа Европейской народной партии), который является одним самых уважаемых делегатов в ПАСЕ. "Европейская правда" благодарит журналистку Викторию Власенко, подготовившую это интервью.

* * * * *

– Господин Варейкис, по вашему мнению, требует ли особого подхода ситуация, возникшая с российской делегацией в ПАСЕ?

– Россия в ПАСЕ всегда была проблемой. С тех пор, как эта страна стала членом Совета Европы, у ассамблеи стали возникали проблемы с делегацией Госдумы.

Я являюсь членом ПАСЕ 12 лет и могу утверждать, что на каждой сессии мы имеем дело с одним или несколькими так называемыми "российскими вопросами". Сначала была российская проблема в связи с войной в Чечне, конфликтом в Приднестровье, постоянные тревожные сигналы о нарушении прав человека, потом произошла война в Грузии, а сейчас – в Украине. Наконец ПАСЕ решила ограничить участие российской делегации в ассамблее, выдвинув к ним ряд четких и жестких условиях.

Формально Россия и в дальнейшем остается членом Совета Европы, но на ПАСЕ россияне обиделись и решили ограничить самих себя, отказавшись от участия в ассамблее.

Теперь в РФ начали выдвигать условия, при которых готовы вернуться в ассамблею.

Конечно, было бы хорошо, если бы российская делегация была с нами, ведь идея Совета Европы заключается в том, что если Россия будет среди нас, то мы сможем ее определенным образом проконтролировать, просветить и переучить, сделав более европейской.

Хотя лично я изначально довольно скептически относился к идее привития России европейских ценностей.

Россияне не слишком стремятся ощущать себя учениками и не настроены на то, чтобы учитель в лице Совета Европы менял их способ мышления.

– А какие условия выдвигает Россия?

– Москва заняла такую позицию: она вернется в ПАСЕ, если ассамблея не будет требовать от нее выполнения каких-либо условий и требований резолюций. И есть люди в СЕ, которые говорят, давайте, мол, позволим им это сделать, россияне выполнят все позже, нам главное вести диалог с Россией.

Но это вечная история.

Сначала Европа выдвигает России определенные условия, далее Россия их не выполняет, однако при этом говорит: "Мы вам нужны, дайте нам вернуться, смягчите свои требования, давайте будем прагматичными", надеясь на то, что позже все вообще забудут о каких-то условиях и требованиях.

Такая политика все время ведется российской стороной. Однако мы должны сами себя спросить, а нужна ли нам делегация, которая была выбрана благодаря проведению не слишком демократических выборов и не очень свободна в принятии своих решений, потому что фактически продвигает решения правящей партии России?

– Что же ПАСЕ может предложить России?

– Нам необходимо изобрести некую формулу, как общаться с россиянами без возвращения делегации Госдумы к полноправному членства в ПАСЕ.

Есть ли у Совета Европы такая стратегия? Думаю, что нет, хотя и я не посвящен во все закулисные переговоры. Однако я вижу, что

ни в сессионном зале ПАСЕ, ни в Совете Европы нет единой позиции относительно того, какое именно сотрудничество с Россией нам необходимо.

Конечно, нам нужен диалог и коммуникация, но коммуникация не обязательно означает широкое сотрудничество.

– То есть в полноценный диалог с Россией вы не верите?

– Я всегда поощряю общение, но общение с Россией не означает, что у нас нет с ней никаких проблем.

Например, я был назначен докладчиком ПАСЕ по гуманитарным последствиям конфликта в Украине. Я уже посетил Мариуполь и в моих планах побывать на оккупированных территориях Донбасса, в оккупированном Крыму, пообщаться с беженцами не только с теми, которые выехали из зоны конфликта в другие регионы Украины, но и с теми, которые уехали в Россию. Но я не смогу этого сделать без коммуникации с российской властью.

Как специалист по военным конфликтам могу сказать, что даже враждующие стороны ведут коммуникацию.

Нам нужна коммуникация, но мы не должны давать России повода думать, что мы все забыли и простили.

– В ПАСЕ звучало предложение изменить регламент, чтобы России было легче вернуться к работе в ассамблее.

– Совет Европы не должен изобретать какой-то особый статус для одной страны. И на этом очень важно акцентировать внимание.

В состав СЕ входят 47 равноправных стран. Но Россия всегда хочет продемонстрировать, что страны здесь не одинаковы по размеру или по важности, и что к ней нельзя относиться так же, как, например, к Грузии или Литве.

Возможно, в некоторых международных инстанциях это так и есть. Но здесь, в ПАСЕ, об этом не может быть и речи. Здесь не Совет Безопасности, где Россия имеет право вето. По моему мнению,

Россия должна вести себя как равноправный, а не как особый член Совета Европы.

– Как вы относитесь к заявлениям украинской делегации о возможном отказе от участия в ассамблее, если в январе делегация Госдумы вернется в ПАСЕ?

– Мой дружеский практический совет украинским коллегам: не покидайте ассамблею, не теряйте возможность принимать в ней участие.

Кроме того, такая позиция "если вы придете, мы уйдем" становится поводом для внутренней войны в ПАСЕ. Если украинская делегация в знак протеста против возвращения российской делегации откажется от участия в сессиях, то некоторые другие страны скажут: Украина уходит, тогда и мы здесь больше не останемся.

Конечно, будет очень плохо, если ПАСЕ пригласит Россию обратно без каких-либо условий. Это, бесспорно, повлечет протесты некоторых стран или отказ от участия в сессиях. Это дезорганизует весь Совет Европы. По моему мнению, лучше, чтобы все страны-члены придерживались общей формы коммуникации с Россией. Нам здесь нужна Россия как полноправный член Совета Европы и участник ПАСЕ, но только тогда, когда она полностью выполнит все условия.

– Вы знаете, что украинская делегация хочет инициировать досрочную отставку президента ПАСЕ Педро Аграмунта из-за его политической предвзятости?

- Да, я слышал об этом. Откровенно говоря, не знаю, есть ли такая возможность в регламенте, но если она есть, ее можно реализовать, это демократия.

Хотя за всю историю существования ассамблеи досрочной отставки президента ПАСЕ еще не было. По моему мнению, было бы лучше убедить Педро Аграмунта изменить свои политические взгляды. Но это может быть сложнее, чем инициировать его отставку.