Евросоюз до сих пор находится на распутье между тем, какую политику работы с замороженными российскими активами выбрать.

Хотя политические дискуссии еврочиновников все еще продолжаются, публичные заявления свидетельствуют о том, что активно рассматриваются оба варианта: инвестирование и использование прибыли от этих активов для возмещения Украине или обложение их специальным налогом, суммы которого направили бы Украине.

Подробнее – в статье Ивана Городиского и Софии Косаревич из Центра Днистрянского Вместо конфискации: почему ЕС ищет новый механизм для замороженных российских активов.

В первом варианте приоритет отдается использованию этих активов, в частности, в форме их инвестирования. В свою очередь, дивиденды, накопленные таким образом, могли бы передать Украине для компенсации убытков, а российские активы, после полной выплаты репараций, вернуть владельцам.

Этот подход имеет значительную политическую поддержку.

Впоследствии эта идея получила альтернативный вариант, который не требует отдельного органа или процесса инвестирования.

Так, значительная часть активов РФ сосредоточена на счетах европейского депозитария ценных бумаг Euroclear. Доход от этих активов не может быть передан России, поскольку Euroclear приобщен к замораживанию российских активов и статус средств, которые были заработаны таким образом после 24 февраля 2022 года (а речь идет о сотнях миллионов долларов США), пока непонятен.

Представители ЕС сейчас размышляют, можно ли эти доходы перенаправить для компенсации Украине.

Однако эта идея наталкивается на политические и юридические трудности, в частности, из Германии. В Берлине заявили, что управление российскими средствами создаст сложные финансовые и юридические обстоятельства внутри ЕС.

Похожего мнения придерживается Центральный банк ЕС.

Вторым сценарием, поддержанным в ходе недавнего саммита Европейского совета в Брюсселе, стало налогообложение доходов от замороженных российских суверенных активов.

Хотя многие поспешили назвать это "налогом на сверхприбыль" (windfall tax), однако фактически речь идет о сборе в рамках санкционного режима ЕС. Эту инициативу поддержало и Соединенное Королевство, которое заявило, что будет сотрудничать с ЕС в этом вопросе.

Однако принятие этого предложения потребует поддержки всех государств-членов. Формального решения по итогам обсуждения Совет не представил, однако глава Еврокомиссии анонсировала дальнейшую работу над предложенным механизмом.

Хотя оба решения и интересны, однако менее приемлемы для Украины, чем прямая конфискация активов РФ.

Даже если предположить, что доходы, полученные от использования замороженных в рамках всего ЕС активов, будут в несколько раз больше объявленных $3 млрд, при консервативной оценке ущерба, причиненного российской агрессией на сумму в $400-600 млрд, простой подсчет показывает, что получение репараций таким образом может растянуться на десятки, а то и сотни лет.

В любом случае, этот процесс будет намного длиннее, чем выплаты репараций Ираком после оккупации Кувейта, которые длились 30 лет. 

Главной проблемой политики ЕС, США и других союзников Украины в отношении российских активов является надежда на то, что конфискации активов как крайней меры удастся избежать, а их замораживание является тем рычагом, который способен обеспечить добровольную выплату репараций.

Однако цена агрессии и размер убытков растут постоянно и решение вопроса, как осуществлять компенсацию этих убытков, будет становиться все более острым.

Не менее важным аспектом конфискации активов РФ и ее резидентов является привлечение к существенной финансовой ответственности страны-террориста и ее резидентов, которые привели к военной агрессии против Украины и зарабатывают состояние на продолжении войны.

Такая финансовая ответственность может стать предохранителем для инициирования военных агрессий во всех частях мира.  

Подробнее – в материале Ивана Городиского и Софии Косаревич Вместо конфискации: почему ЕС ищет новый механизм для замороженных российских активов.