"Европейская правда" в сотрудничестве с Украинским центром европейской политики при поддержке Фонда Конрада Аденауэра в Киеве представляет цикл разговоров о европейском прошлом и будущем Украины и европейской идентичности украинцев.

На эти темы мы уже пообщались с мыслителем и основателем Института фронтира Евгением Глибовицким, а также с философом и президентом украинского ПЕН-центра Владимиром Ермоленко. 

На этот раз редактор "Европейской правды" Юрий Панченко пообщался с исполнительным директором Украинского центра европейской политики Любовью Акуленко. Она, кстати, и была инициатором этой серии разговоров. 

Искренне советуем посмотреть видео разговора, а текстовое изложение главных тезисов – в материале Кто отвечает за евроинтеграцию и хочет ли Польша "убить" украинскую отрасль: беседа с Акуленко.

Первое, что важно сделать Украине – быть очень, очень осторожными с любыми прогнозами относительно скорости нашего вступления в ЕС.

С одной стороны, прогноз, что эти переговоры можно провести за два-три года, не взят с потолка – для сравнения, Литва провела такие переговоры за три года.

Теоретически мы можем повторить этот путь и провести переговоры пусть не за три, а за четыре года. Однако с прогнозами, когда мы можем завершить переговоры с ЕС, надо быть очень осторожными.

Быстрые переговоры о вступлении, которые будут длиться всего два года – это далеко не лучшее для Украины решение.

Если переговорный процесс будет длиться очень коротко, то наш бизнес просто не успеет сформулировать свои требования и отстоять их.

Однако и тактика долгих переговоров также имеет свои недостатки.

Во-первых, если мы добиваемся длинных переходных периодов, а самый длинный возможный переходный период в ЕС составляет около десяти лет, то это не мотивирует нас проводить реформы.

А к тому же мы видим, как в ЕС появляются крайне опасные для нас тенденции. Например, протесты фермеров и перевозчиков. 

Есть также проблема, что европейцы не знают и не понимают нас.

Они почему-то считают, что Европа заканчивается на границах Австрии, и даже Польша для них в определенной степени Terra incognita. Единственное, чем мы их можем поражать – это нашей изобретательностью.

Поэтому нам надо научиться себя рекламировать. 

А еще для нас принципиально важно довести до конца реформу государственной службы. Это крайне важно, поскольку именно наши переговорщики будут там сражаться за нас и отстаивать наши позиции.

Мы находимся на таком этапе переговоров с ЕС, что замена главного переговорщика может тоже отбрасывать нас на очень много лет назад.

Это все очень непростые вызовы для Украины – сформировать переговорную команду, определить, какой должна быть ее структура и как обеспечить институциональную память этого процесса.

Кстати, у нас существует стратегия: если ты хочешь чего-то достичь, то надо пойти с кем-то поговорить в Офисе президента.

То есть всем очевидно, что именно он является центром решений почти по всем вопросам.

На первый взгляд, это не так и плохо, однако возникает вопрос: а есть ли у них способность вести евроинтеграционную работу по узким и специфическим вопросам? Например, экологии или транспорта.

Если президентский офис будет все это замыкать на себе, не приведет ли нас это к ловушке?

Подробнее – в материале Кто отвечает за евроинтеграцию и хочет ли Польша "убить" украинскую отрасль: беседа с Акуленко.