Выборы без победителей. Почему Болгария упустила шанс на обновление

На воскресных парламентских выборах в Болгарии возглавляемая бывшим премьер-министром Бойко Борисовым правящая правоцентристская партия ГЕРБ в очередной раз за последние 12 лет опередила своих конкурентов из Социалистической партии (БСП).

Вслед за недавними выборами в Австрии и Нидерландах мы имеем третью страну в ЕС, где риск победы евроскептиков оказался несколько преувеличенным.

Мартовские внеочередные выборы были инициированы Бойко Борисовым в ноябре прошлого года, когда болгарский премьер посчитал поражение своего кандидата на президентских выборах признаком утраты доверия к нему со стороны избирателей, а без этого он, как утверждалось, работать никак не может.

Этот ход хорошо демонстрирует политический метод Борисова. В условиях неудачной президентской кампании премьер-министр постарался переключить внимание с победителя президентской гонки - поддерживаемого социалистами Румена Радева - на себя самого, превратив выборы в референдум доверия действующему премьер-министру.

Премьер Болгарии не стал наблюдать за тем, как социалисты капитализируются на своем успехе на президентских выборах и нарастающей усталости от правления ГЕРБ.

Борисов в очередной раз пошел на повышение ставок, уйдя в отставку и тем самым вызвав социалистов на новый виток электорального противостояния, к которому они, как выяснилось, оказались не готовы: ГЕРБ собрал 32% голосов, а БСП - 27%.

Политическое чутье пока что бывшего премьер-министра в очередной раз его не подвело. Чему, надо сказать, в немалой степени поспособствовали сами социалисты, порой серьезно ностальгирующие по коммунизму и позволяющие себе высказывания в духе "Демократия многого нас лишила".

БСП традиционно выступила с позиций щедрых социальных обещаний, повышения зарплат и пенсий, но на этом же популистском поле уже давно играет и ГЕРБ.

Наиболее значимые расхождения между двумя партиями проходят там, где БСП начал разрабатывать символические ресурсы евроскептицизма и антиглобализма, обещая своим избирателям жесткую линию во взаимоотношениях с Брюсселем.

Судя по заверениям лидеров БСП, от Болгарии должно было достаться даже многострадальному соглашению о свободной торговле между ЕС и Канадой. Равно как и антироссийским санкциям, которые БСП готова была блокировать в случае победы. Одновременно социалисты обещали возобновление ветированного ранее Брюсселем проекта по строительству атомной электростанции - при активном российском участии.

При такой программе результаты выборов однозначно воспринимались как победа прозападных сил над пророссийскими.

В последние годы дихотомия "проевропейские против пророссийских" превратилась в универсальный шаблон, в который вписывают политическое противостояния во многих странах Европы. Однако такая интерпретация на самом деле утаивает многие нюансы представлений и ценностей тех оппортунистических политических сил, которые принято записывать в пророссийские.

На практике за ритуальными заверениями о вреде антироссийских санкций, критикой западного комплекса мирового жандарма и неэффективности брюссельской бюрократии скрывается нечто очень отличное от простой симпатии к политике Путина и ее последствиям. Вся эта условно пророссийская риторика на самом деле манифестирует запрос живой политической альтернативы в условиях кажущегося безальтернативного миропорядка.

Для многих политиков, отделенных от РФ несколькими границами и зонтиком НАТО, Путин - это просто такой парень, который отказывается играть по общепринятым правилам и при этом извлекает из этого пользу для себя. Для партий "пророссийского" дискурса важна не качественная характеристика путинизма, а его знак — противоположный западному либеральному мейнстриму, отсюда же - распространение пророссийских сантиментов среди европейских левых элит.

Голос за "пророссийские партии" — это не голос восхищения российским политическим устройством или его внешними проявлениями. Это голос против сложившегося статус-кво.

И этими своими характеристикам он очень близок к голосу избирателей из малых городов английского Нортумберленда, голосовавшего за Brexit, или к волеизъявлению белых американских мужчин Ржавого пояса, голосующих за Трампа.

Это эмоции людей, догадывающихся, что блага глобализации обходят их стороной. И эти люди ищут альтернативу, но чаще всего не находят, поскольку все доступные варианты политической репрезентации не выходят за пределы сложившегося статус-кво.

В этом и кроется проблема БСП: при всех своих усилиях в заигрывании с пророссийской и другой альтернативной риторикой она так и не смогла убедить ни достаточное количество избирателей, ни, кажется, самих себя, что не является частью правящего статус-кво.

Впрочем, победу рано праздновать и ГЕРБ. Опередив БСП, партия не решила всех своим проблем.

С всего лишь 96 депутатами в новом Народном собрании ГЕРБ нуждается в союзниках для формирования коалиции имени очередного возвращения Бойко Борисова к власти. И судя по всему, процесс не будет быстрым и тем более приятным.

Помимо социалистов, принципиально не совместимой с нуждами коалиционного строительства выглядит партия ДПС, представляющая интересы мусульманского меньшинства и вошедшая в парламент благодаря отданным за нее 9% голосов. Однако избиратель ГЕРБ неоднократно давал понять, что такого союза он не примет - ни под каким соусом.

Наиболее очевидный партнер - новообразованная партия с популярным на востоке Европы названием "Воля", неожиданно сумевшая преодолеть четырехпроцентный барьер. Эта политсила выглядит полноценным коалиционным материалом, который ее лидер, спонсор и фактически собственник, крупный бизнесмен Веселин Марешки будет рад на выгодных условиях предоставить в распоряжение грядущей коалиции.

Проблема в том, что одной только "Воли" для этой задачи будет недостаточно. Борисову придется договариваться прежде всего со своими коллегами по предыдущей правящей коалиции, националистами из бывшего Патриотического фронта.

И в этом есть сложность - вчерашние партнеры провели ребрендинг под вывеской Объединенные патриоты, а главное - включили в свой состав "Атаку" одиозного Волена Сидерова, которого обычно принято описывать как откровенного нациста.

Видимо, за счет "Атаки" риторика правой коалиции от крайне правой перешла в область неприлично правой, взявшей на вооружение лозунг "Болгария превыше всего!". Наиболее запоминающимся перформансом националистической коалиции стало недавнее шумное блокирование контрольно-пропускных пунктов на турецкий границе.

При отсутствии в стране значительного числа мусульманских иммигрантов болгарские правые в качестве своего главного антагониста назначили Турцию.

Учитывая поведение Эрдогана и динамику отношений ЕС-Турция, этот сюжет, кажется, еще долго будет приносить все возрастающие электоральные очки болгарским правым, которые, несмотря на свое "предательское" участие в предыдущей властной коалиции, улучшили свои результаты с 7% до 9%, получив третий результат после ГЕРБ и БСП.

Бойко Борисов и ранее имел достаточно проблем процессуального и имиджевого характера с предыдущей версией объединенных правых.

Теперь же конфигурация правящей коалиции, состоявшей из формально верной ценностям Объединенной Европы ГЕРБ и правых евроскептиков, разбавленных теперь откровенными антисемитами и просто мракобесами образца позапрошлого века, будет выглядеть крайне неэстетично, и едва ли кому-то в Брюсселе понравится.

И на этом проблемы для премьер-министра не заканчиваются.

Образ Борисова в глазах представителей европейской элиты постепенно дрейфует от опоры проевропейского консенсуса в Болгарии до необходимого зла.

Не удивительно, что рупор мирового либерального порядка, The Economist, в своей статье о болгарских выборах больше всего внимания уделил ни ГЕРБ и не БСП, а партии "Да Болгария".

Эта партия существует всего несколько месяцев, однако уже успела произнести все нужные и правильные слова: о судебной реформе, о преодолении ложной дихотомии ГЕРБ-БСП, о настоящей борьбе с коррупцией, о партийной независимости от бизнеса, о партийном самообеспечении через краудфандинг и всем остальном, что не могло не понравиться столичному среднему классу и их идеологическим единомышленникам в западной прессе.

Пытаясь оседлать болгарскую версию глобальной волны антиистеблишментских настроений, "Да Болгария" комплектовалась в основном не из кадровых политиков, а из адвокатов, юристов, IT-предпринимателей, активистов, артистов и других нескомпрометированных участием в политическом статус-кво людей.

А на сайте партии вместо количества членов можно обнаружить число фолловеров в Facebook и Twitter.

"Это политическая организация нового поколения людей, которые могут найти в ней свое политическое представительство. Мы уверены в том, что беззаконие и коррупция порождают бедность", — раскрывает задачи партии ее лидер Христо Иванов, бывший министр правосудия и по совместительству единственный заметный и профессиональный политик из всех соучредителей партии.

Проблема в том, что недостаточно просто собрать успешных нескомпрометированных людей, для которых политика — это хобби сродни субботнему матчу в теннис. Недостаточно самопровозглашенного статуса представителя "нового поколения" в ситуации, когда большая часть не ленящихся ходить на выборы избирателей - из старшего поколения.

Нужно что-то большое, чем тысячи репостов в социальных сетях, что можно противопоставить большим мейнстримным партиям, с их широчайшим представительством на местах, ячейками в каждом селе и всеми вариациями административного ресурса.

Иными словами, нет ничего плохого в том, чтобы быть партией Facebook, просто пока недостаточно быть исключительно такой партией. В итоге "Да Болгария" набрала 2,88% голосов и не прошла в парламент.

А коалициада снова превратится в поиск выбора между плохим и отвратительным.

Автор: Артьом Георганов,

докторант Университета Софии по специальности "политология"