Как в мире работают военные омбудсмены и какая модель подошла бы Украине

Начиная с 2014 года сотни тысяч украинских граждан стали на защиту Украины от российской агрессии. В то же время ситуация такова, что защита сейчас особенно нужна и самим нашим защитникам, а также их семьям.

Военнослужащие являются уязвимыми и часто незащищенными, ведь они зависят от командира и вынуждены выполнять приказы, рискуя жизнью и здоровьем.

Поэтому Украине нужен институт защиты прав военных. Именно поэтому внедрение военного омбудсмена в Украине – важный шаг к усилению защиты прав военнослужащих. 

Об опыте других стран в этом вопросе и о том, какую модель лучше внедрить в Украине, читайте в колонке заместителя Генерального прокурора Украины (2019-2022 гг.) Гюндуза Мамедова Защитить защитников: почему Украине нужен военный омбудсмен и как он должен работать. Далее – краткое ее изложение. 

Автор колонки напоминает, что первые попытки формализовать механизм военного омбудсмена были сделаны в Скандинавии – в Швеции институт военного омбудсмена появился еще в 1915 году. 

"Военный омбудсмен в Швеции был призван следить за тем, чтобы права солдат и офицеров не нарушались, даже в рамках строгой военной дисциплины. Он также контролировал деятельность командования, рассматривал жалобы военнослужащих и следил за тем, чтобы к ним применялись справедливые и законные процедуры", – объясняет Гюндуз Мамедов. 

По его словам, понятие военного омбудсмена как отдельного института особенно актуализировалось после Второй мировой войны, когда стало очевидным, что права военных должны быть особенно защищенными.

Заместитель Генерального прокурора Украины отмечает, что есть несколько моделей функционирования института военного омбудсмена.

Парламентская модель предусматривает интеграцию военного омбудсмена в существующий институт омбудсмена. 

"Такая модель действует, в частности, в Норвегии, где военный омбудсмен подчиняется парламенту, работая над жалобами военнослужащих, контролем за условиями службы и обеспечением соответствия стандартов в вооруженных силах", – пишет автор колонки. 

А при исполнительной модели, продолжает Гюндуз Мамедов, омбудсмен действует в рамках правительства, например, при Министерстве обороны, но сохраняет независимость в принятии решений.

Он приводит пример Канады, где военный омбудсмен подчиняется непосредственно министру национальной обороны, но имеет автономию в своей деятельности. 

Также бывший заместитель генпрокурора упоминает о гибридной модели, которая сочетает элементы парламентской и исполнительной моделей.

Автор колонки обращает внимание, что одним из ярких примеров такой модели являются Соединенные Штаты.

По его словам, в США функции надзора за соблюдением прав военнослужащих выполняют уполномоченный по вопросам защиты прав военнослужащих и система генеральных инспекторов. Уполномоченный выступает посредником между военнослужащими и командованием и консультирует относительно способов решения проблем.

А генеральные инспекторы работают в пределах военных структур, рассматривают жалобы, проводят расследования и отчитываются о выявленных нарушениях.

"Эта система обеспечивает прозрачность и подотчетность, поскольку инспекторы не только взаимодействуют с военными ведомствами, но и предоставляют отчеты Конгрессу США", – отмечает Мамедов. 

Кроме того, автор колонки пишет и о независимой модели, предусматривающей создание отдельного органа или должности, работающей независимо от исполнительной власти. Но, назначаемый парламентом, подотчетный ему и обществу. Пример – Германия. 

"По моему мнению, для Украины как для достаточно молодого государства, которое к тому же борется за собственное существование и демократический путь, наиболее целесообразно рассмотреть независимую или, в крайнем случае, парламентскую модель военного омбудсмена", – считает бывший заместитель генпрокурора Украины. 

Подробнее – в колонке Гюндуза Мамедова Защитить защитников: почему Украине нужен военный омбудсмен и как он должен работать.